Звездное вещество

– Ну что, не просто дался тебе первый день в науке, Саня? – не­громко спросила она. – А ты бы как хотел, мой милый? Тридцать лет и три года просидеть на печи и тут же бодро затопать отвыкшими от ходьбы ножками?.. Ну, да ничего, ничего! Послушай, наверное же есть и в вашей сфере что-то похожее на систему Станиславского?– А я спросить у тебя хотел как раз об этом. В чем основная суть его системы?– Основная – в том, что актер должен жить правдой чувства, и не только в момент выхода на сцену. Должен уметь сосредотачивать себя на внутренней жизни образа. Переживать гибель всерьез... К своему, мне кажется, ты это впрямую не приложишь. Но слова "артист своего дела" появились задолго до Станиславского и относятся не только к театру.

Тогда я еще не знал, что Женя начала серьезно заниматься про­блемами психологии творчества. Через много лет, когда ее не стало, в зеленой тетради, куда она записывала свои стихи и где крайне не регу­лярно вела дневник, я обнаружил такую запись:"Настойчиво вчитываюсь в литературу по психологии творчест­ва. Вольно или невольно преломляю прочитанное через пример кон­кретной творческой личности. То, что саму эту личность я люблю до потери пульса, меня пугает, потому что своим анализом, о котором Саня и не догадывается, я вроде бы его препарирую. Вообще, в этом моем занятии чудится мне что-то крайне сомнительное, вроде чтения литературы о сексе перед любовным свиданием. Приходилось иногда слышать такое от редакционных моих подруг: "Ой, девоньки, надо позубрить теорию, у меня сегодня..."Потом я прочла у Ухтомского: "Суровая истина о нашей приро­де, что в ней ничего не проходит бесследно и что "природа наша де­лаема", как выразился один древний мудрый человек. Из следов про­текающего вырастают доминанты и побуждения настоящего для того, чтобы предотвратить будущее. Если не овладеть вовремя зачатками своих доминант, они овладеют вами... Если у отдельного человека не хватает для этого сил, это достигается строго построенным бытом". Тут я обрадовалась и рассмеялась про себя: "Спасибо, мудрый человек! В самом-то деле, ведь и культура секса не вредит любви, если только любовь есть. Так почему человеку нельзя стремиться к культуре твор­чества в самом себе?"И снова пришло сомнение: "Вот именно, моя дорогая, только в самом себе волен человек что-то культивировать! Если же в душу лезет посторонний..." Но тут же я и возмутилась: "Это кто же посторонний? Это я посторонний? Нет уж, Санечка, не дам я тебе киснуть в твоем цехе. Ох, доберусь я до своих доминант, еще увидишь, вот только не­много в теории разберусь!" И все больше убеждалась, что в психоло­гических механизмах писателя, артиста, ученого или изобретателя нет принципиального различия. По-настоящему новое появляется только там, где в процессе творчества предмет "оживает". А оживает он, если присутствует нечто, называемое у различных авторов по разному – вживание", "вчувствование", "перевоплощение", "перенесение", "идентификация". Как раз то, что было с моим Санькой, когда я при­грозила ему разводом, а потом сама носилась по Коктебелю, места се­бе не находя.Нет, нет. Величко мой не есть что-то особенное! Такая способ­ность в человеке творческом – норма. Норма таланта! А этот самый Талант осенью 69-го года совсем забросил даже и отрывочные попыт­ки отыскать, наконец, свой "эффект кнута". До Нового года он ковы­рялся с каким-то неотложным делом в цехе. Его переход в лаборато­рию Пересветова был для меня настоящим новогодним подарком. Таким же неожиданным и желанным, как то его приглашение в тунд­ровый поход".У Рябинкина, как всегда, дело спорилось, он уже готов был вмон­тировать в установку свой многоканальный зонд, похожий на крошеч­ного, косо подстриженного ежика. А вот со схемой компенсации по­тенциалов дело явно не заладилось. Ребята подошли к моему столу через неделю и Серегин сказал, не очень-то и пряча ухмылку:

– Шеф, у нас с Димой выходит сплошная лажа!– Мы, кажется, знакомы? Нет?.. Так меня зовут Александр Нико­лаевич Величко.– Шеф Александр Николаевич Величко, – поправился Юра, и в его глазах заметалась насмешка, – схема, которую вы нам нарисовали, на реальных транзисторах не получается. Вы упустили из виду конеч­ное значение междуканальной развязки. Выходит сплошная лажа.– Ребята, вы же радисты-пятикурсники, – рассердился я. – А это ого! Это, слава богу! Квадратики я вам мог бы и не рисовать. Поис­кать надо, мальчики, поизобретать!