Звездное вещество

Сказав все это, Женя мучительно покраснела и замолкла. У меня сбилось дыхание и запульсировала жилка на виске. Тихо гудела ко­лонка, и текла струйка теплой воды. Женя намыливала тарелки и тут же споласкивала одну за другой... Открывшись, каждый из нас ждал суда, но не торопился судить сам... Мы и уснули в тот раз, лежа рядом, но не прикасаясь друг к другу, словно бы эти взаимные признания уже развели нас. Среди ночи я проснулся и увидел над собой в полутьме Женино лицо, размягченное сном и тревогой. Я притянул ее к себе и поцеловал. Ее ответ на мое безмолвное покаяние стал началом какой-то ненасытности чувства, горячечного жара обоих, какого-то взаимно­го бреда. Каждый словно бы стремился порывом преданности избыть свою вину...И все у нас после этого вроде бы вернулось к прежнему, спокой­ному и бесценному, свечению семейного счастья. А через неделю оглу­шительно щелкнул плазменный "кнут".Утром работница информационного отдела принесла Пересвето-ву для просмотра и оценки стопку свежих зарубежных журналов. Через полчаса Пересветов стукнул кулаком в стенку, перед которой я сидел. Это означало: "Зайди!" Я оторвался от своих выкладок и вошел в ка-бинетик. Такого выражения лица я еще не знал у Пересветова. Сожа­ление, восхищение или презрение – что это в его взгляде? Он молча протянул мне тяжелый глянцевый том "APPLIED PHYSICS". И я про­чел на раскрытой им странице "Whip-effect in Helium Plasma". До меня не сразу дошел смысл первого слова в заголовке статьи. И тут словно бы меня огрели кнутом, и сразу понятно стало выражение лица Алеш­ки Пересветова, так пристрастно ждавшего моей реакции. "Эффект кнута в гелиевой плазме"!..– Ну что, дождался, голубчик? – спросил Пересветов ядовитым и даже издевающимся тоном. – Так тебе и надо, лопух несчастный. Теперь будешь гнаться за америкашками, высунув язык, а они тебе буду показывать пятки.С журналом в руках я выскочил из пересветовского кабинета и усевшись за свой стол, жадно впился в текст... Автора звали Роберт К. Сандерс. На первой странице статьи я увидел до боли знакомое интегро-дифференциальное уравнение. На этом сходство мыслей и мето дик моих и Сандерса кончалось, даже обозначения величин и их нормировка были разными. Американец не искал аналитических решений а без обиняков заявил, что полученное им уравнение для неидеально неравновесной плазмы может быть решено только цифровыми мето дами на новейшей ЭВМ, для чего им, Сандерсом, разработана эффективная программа. Далее следовало несколько страниц графически зависимостей, полученных ценой сумасшедшего объема расчетов на ЭВМ. Я перелистнул страницу и ахнул. На развороте, выстроенные изометрии, семейства кривых составили рельеф горного кряжа, в цен тре которого высился кратер вулкана с глубокой воронкой, соответствующей зоне схлопывания плазмы. Той воронки, чье наличие сам я интуитивно угадал в чудовищно сложном интегро-дифференциальном уравнении, как геолог, догадывающийся о наличии алмазов по самому характеру горной страны. Тут я испытал ликование и гордость...Дальше, дальше!.. Есть ли у Сандерса экспериментальные результаты?.. Есть. Вот они, экспериментальные зависимости полученных уплотнений вещества и температуры плазмы, – максимальное уплотне­ние достигало 6,7 единиц плотности воды, температура плазмы в пике "уип-эффекта" – 8 миллионов градусов... Высказывалась уверенность, что это не самый предельный результат. Прямых утверждений о пер­спективах термоядерного синтеза в статье не было! Но ведь экспери­менты проводились на гелии, наиболее близком по атомному весу к дейтерию и тритию – это само все говорит!А как выглядела у них экспериментальная методика? Вот фото­графия установки и ее схематический чертеж. Фактически это установ­ка для моделирования молний, только саму молнию сумели загнать в совершеннейшую разрядную трубку и довели время разряда до десяти наносекунд, то есть до десяти миллиардных долей секунды. Их им­пульс был в двадцать раз короче нашего – вот в чем причина их успе­ха!.. Боже мой, а где же их магнит? Магнита у американцев не было. От этого у меня в горле возник комок обидных слез, потому что я тут же постиг еще одну причину своих неудач. Продольное магнитное поле в наших опытах скручивало предварительно нитку плазмы, и та сматы­валась затем в клубок, вместо того, чтобы схлопнуться в восхититель­но плотный комочек...И вдруг меня разобрал смех. Я корчился от смеха, упав грудью на край стола, потому что вспомнил дубненского администратора, кото­рый сказал мне такие пророческие слова, ставшие бы для меня путеводной истиной, прими я их с благоговением: "Не нужен тебе этот магнит". Приступ смеха разрядил в моей душе горечь и боль. Пришла даже какая-то по-мальчишески чистая радость, как в детстве, когда сбывалось заветное. Тот факт, что я допустил нелепейшую ошибку и дал себя обойти, потускнел перед главным и ослепительно прекрасным событием: "Эффект кнута" существует, пусть даже он и называется от­ныне "уип-эффект"!.. Я заложил страницу в журнале листком календа­ря и вошел к Пересветову.