Звездный прилив

Сонар затрещал. Доктор Мец покраснел. Воспитанные фины таких слов не говорят. Такката-Джим не обратил внимания. Он спокойно развернул маленькое судно и чинно повёл его к востоку, к отведённому им острову. Катер скользнул в глубь узкого каньона, оставляя позади залитую солнцем подводную долину и «Бросок» рядом с ней.

– Скажите им, ч-что это случайность, – приказал Такката-Джим второму пилоту. – Балласт был смещён, но сейчас у нас всё под контролем. Следуем на погружении к острову, как приказано.

– Случайность, как же, дядину тебе мошонку с волоснёй!

Откуда-то сзади раздался насмешливый хохот.

– Знаете, а ведь я вычислил, что вы не отбудете, не уничтожив уличающие свидетельства, Такката-Джим.

Доктор Мец забарахтался в ремнях безопасности, пытаясь обернуться. Вгляделся.

– Чарльз Дарт! Что вы там делаете?

Скорчившись на полке шкафчика для оборудования – теперь его дверца была распахнута, – ему ухмылялся шимпанзе в скафандре.

– Ну, осуществляю небольшую инициативу, доктор Мец. Сейчас будьте внимательны и отметьте это в своих записях. Хочу, чтобы мне это было зачтено как заслуга. – Он снова пронзительно хихикнул; динамик скафандра усилил звук.

Такката-Джим крутнулся на своей платформе и секунду разглядывал шимпа. Фыркнул и вернулся к управлению.

Чарли явно собирался с духом, чтобы спуститься из шкафчика в воду, пусть даже скафандр полностью защищал от неё. Потом плюхнулся по самую горловину шлема.

– Но как же… – начал было Мец.

Чарли вытянул из шкафчика здоровенный водонепроницаемый мешок и опустил на человеческое кресло рядом с Мецем.

– Я воспользовался дедуктивным методом, – сказал он, взбираясь следом. – Просчитал, что ребята Джиллиан будут заняты поведением нескольких обозлённых стеносов. Итак, подумал я, почему бы не забраться в катер путём, который они даже не подумают отслеживать?

Глаза Меца выкатились.

– Рукав! Вы пробрались через запломбированные сервисные ходы, которые используют земные строители, нашли панели доступа в катер под ходовыми установками…

– Точняк! – Чарли просто светился, пристёгиваясь к креслу.

– Вам наверняка пришлось снять несколько панелей в стене рукава с помощью ключа. Ни один дельф не сделает такого в замкнутом пространстве, потому они даже не подумали…

– Верно, не подумали.

Мец оглядел Чарли.

– А ведь вы были совсем рядом с маневровыми двигателями. И как вы не испеклись?

– Н-ну… Дозиметр скафандра показывал от сырого с кровью до умеренной прожарки. – Чарли издевательски подул на пальцы.

Мец усмехнулся.

– Непременно отмечу это свидетельство редкой изобретательности, доктор Дарт. И добро пожаловать на борт. Я вообще-то буду крайне занят, осматривая кикви, так что мне не до вашего робота. Можете целиком им распоряжаться.

Дарт с энтузиазмом закивал:

– Я тут именно за этим.

– Превосходно. Может быть, заодно сыграем несколько партий в шахматы.

– Буду рад.

Они сидели и смотрели на донные хребты, проплывавшие мимо. Каждые несколько минут посматривали друг на друга и начинали хохотать. Стеносы молчали.

– А что в мешке? – Мец показал на огромный рюкзак, лежавший на коленях Дарта.

Чарли пожал плечами:

– Личные вещи, инструменты. Самые скудные, крохотные, спартанские пожитки…

Мец покивал и снова откинулся на спинку. А ведь неплохо, что с ними шимпанзе. Дельфины, конечно, славные ребята. Но старейшая из клиентских рас человека всегда огорчала его как собеседник. И в шахматы они играют хуже некуда.

Часом позже Мец припомнил первую фразу Чарли после его появления на борту. Что имел в виду шимп, обвиняя Такката-Джима в уничтожении улик? Очень странные слова.

Он задал этот вопрос шимпу.

– А вы спросите лейтенанта, – предложил Чарли. – Ему, похоже, ясно, что я имел в виду. Мы не в тех отношениях, чтобы беседовать, – проворчал он.

Мец согласно кивнул.

– Обязательно спрошу. Как только мы высадимся на остров.

63 Том Орли

Между путаных теней травяного покрова он осторожно пробирался от просвета к просвету. Маска помогала ему надолго растягивать глубокие вдохи, особенно когда он подобрался ближе к острову и был вынужден искать окно на берег.

Наконец Том выполз на сушу, как раз когда оранжевое солнце Ксимини садилось на западе в густые тучи. Длинный китрупский день ещё не кончался, но ему уже не хватало тепла прямых солнечных лучей. Дрожа от сырого холода, Том протискивался в дыру среди слоя водорослей у каменистого берега. На четвереньках он подполз к выступу в нескольких метрах над водой и утомлённо присел на нём, спиной к шершавому базальту. Затем стянул дыхательную маску на шею.

Остров словно медленно раскачивался под ним, как пробка, брошенная в воду. Долго придётся привыкать к твёрдой земле – как раз столько, с иронией понял он, чтобы закончить то, что нужно сделать здесь и снова нырнуть.

Он стёр с плеч зелёную слизь и опять задрожал в холодном тумане.

Голод. И это тоже. Но, по крайней мере, он заставляет забыть о сырости и ознобе.

Том подумал было достать последний брикет, но решил подождать. До всего, что можно есть, не меньше тысячи километров, разве что в подбитом корабле найдётся еда.