Звездолет с перебитым крылом

Зато Дюшка больше всех фильмов смотрел и книжек читал. Потому что у него родня по всему Союзу: и в Москве, и в Прибалтике, и в Армении, и везде-везде. Его родители все время в гости к родственникам ездят и Дюшку с собой таскают. Даже во Владивосток ездили как-то. Вот и представьте — восемь дней в поезде туда, восемь обратно, со скуки взвоешь, делать нечего, только книжки читать и остается. Так Дюшка к чтению поневоле и пристрастился, в поездках этих бесконечных. В библиотеку ходит, «Уральский следопыт» выписывает, «Технику — молодежи». Мать у него завуч, так что и в школьной библиотеке ему все интересненькое оставляют. И кино — куда он ни приезжает, сразу в кино торопится, нет такого фильма, который бы он не видел, мы как-то поспорили: я, Котов и еще один пацан из Заречья — против Дюшки. Проиграли. Мы втроем знали фильмов меньше, чем Дюшка один. Так что если к внешности привыкнуть, то с Дюшкой интересно, можно поговорить, порассуждать. Но, по правде, один я к его внешности окончательно привык, остальные кое-как. То есть в компании еще куда ни шло, терпят, а чтобы вдвоем… Как-то Котов, который нормальный парень в общем-то, сказал, что у Дюшки всегда такой вид, будто он с утра кошку замучил. Есть такое.

— Проведем следственный эксперимент, — сказал Дюшка.

— Проведем, — согласился я.

Он расстегнул отцовскую рыбацкую сумку и достал нож. Кинжал у его папаши знатный, с кровотоком, с упорами и наборной оргалитовой рукояткой, такие в «Сельхозтехнике» из газоновских клапанов потихоньку делают. Хороший нож, я себе такой хотел бы, но за него меньше десятки не возьмут, а я на мопед коплю.

Дюшка поправил банку на бревне, размахнулся и врубил лезвие в металл. Отцовский нож смял жесть, немного ее порвал. Из банки брызнул томат. Дюшка хмыкнул.

— Надо бить сильнее, — посоветовал я. — У тебя скорость маленькая. Размах шире делай. Как топором.

— Ладно, сейчас еще разок попробую…

Дюшка разместил на колоде вторую банку частика. На этот раз он замахнулся, как я и советовал, — пошире и ударил посильнее.

Вторую банку нож тоже смял, но в этот раз даже до томатного соуса не добрался. На лезвии осталась мелкая зазубрина. Дюшка был разочарован, он посмотрел на нож, как на предателя.

— Видимо, перекалили немного, — предположил он. — Надо в кузницу отнести, поправить…

Он осмотрел банку и добавил:

— Я же говорил — шпионы.

Шепотом.

Шпионы, конечно, глупость. Шпионить в наших местах смысла никакого. Хотя военные объекты имеются. В лесу стоят ракеты и локаторы, но про это все знают, спроси у любого — он тебе дорогу покажет, так что никакой надобности в шпионах нет. Есть и большой локатор, Соленый Бор, но от нашего города далеко. А потом… Девчонке лет явно столько же, сколько и мне. Какой из меня шпион? Как из шпалы дельтаплан. К тому же шпион, которого хоть чуть-чуть заподозрили, как разведчик уже ничего не стоит. А пацан и того младше. Нет, шпионы вряд ли, скорее, из дома удрали. Бегунки.

— Нож — это важная деталь. — Дюшка воткнул кинжал отца в колоду. — Ты сам видел их нож — он банку, как масло, резал. Такой нож в охотничьем магазине не купишь, его подводным пловцам выдают, я же говорил. Чтобы от акул отбиваться и сети рубить если что.

Я пожал плечами. Нож отличный, чего уж, редкий. Но на доказательство не тянет. А если у них отец как раз такой пловец? А нож им дал на лето. Вполне себе.

— Не веришь? Понимаю…

— Ты сколько раз «Человек-амфибия» смотрел? — спросил я.

— Восемь, но это неважно. Нож — это раз. А еще ведь деньги! Ты сам видел — денег полно, а цену они им совсем не знают!

Это да, в деньгах не разбираются.

— И на это у меня есть ответ, — сказал я. — Они сбежали из детского дома.

— А это-то при чем?

— Киселя знаешь?

— Футболист который? Баторский?

— Ага, — кивнул я. — Я же раньше играл, помнишь? Так вот, мы поехали в Кадый с тамошней командой гонять, остановились пообедать по пути. Там такая столовая была старинная, чай в настоящем самоваре, а заварка отдельно в чайнике. Кисель быстрее всех пообедал, собрался чай пить. Ну и растерялся. У них в баторе чай всегда в кастрюле заварен, и с сахаром, наливаешь черпаком и пьешь. А чтобы сначала заварку в стакан, потом кипяток, потом сахар, Кисель и не знал, думал, чай сразу сладкий и заваренный.

Дюшка почесал голову.

— Это похоже, — согласился он. — Если из детского дома сбежали. Одеты кое-как, консервов никогда не видели… деньги. Откуда у них денег столько? Ограбили кого-то по пути?

— Ну… Почему ограбили? Ты что думаешь, в детском доме нищие, что ли?

— Не знаю, в баторе особо богатеньких не замечал.

Дюшка любит поспорить, я говорил.

— Вот смотри, — сказал я. — Родители у них могли погибнуть. На пожаре или в командировке в Анголе где-нибудь. Могли?

— Могли.

— Родители погибли, а дядя родной остался.

Дюшка согласно промолчал.

— А дядька их может в торговом флоте служить?

— Ну да.