Звёзды ещё горят

Его внимательный взгляд скользнул по её лицу, рукам и ладоням. Марк взял женские пальцы в свои и недовольно цокнул:

– И пластыри тоже. Болит?

– Немного, – она пыталась говорить громче, но голос не слушался, как и всё её обмякшее тело. Вся та бережность и нежность, с которой он к ней прикасался, растекалась приятной негой. – В этом беспорядке можно найти и аптечку. В прошлый раз, кажется, Артём видел её в дальнем углу среди пакетов с салфетками.

Марк деловито кивнул и исчез за шкафом, делящим помещение на две части. Он быстро нашёл небольшую серо-белую коробочку с красным крестиком, которая, вероятно, пылилась здесь уже не один год, но внутри нашлись и пластыри, и немного выдохшейся перекиси. Стелла позволила Марку позаботиться о её пальцах, чувствуя незнакомое удовольствие от происходящего, в ней как будто расцветало что-то новое, пока юноша говорил о чем-то отдалённом и откручивал колпачок баночки. Он говорил о том, какие недружелюбные ему попались соседи в самолете, о том, как в его родном городе тепло, немного коснулся темы семьи и быстро с неё соскользнул в рассказ о том, как он вообще её нашел в подсобке: оказывается, ему встретился Артём, который и отправил парня на помощь как стажёра. Что-то Стелле подсказывало, что руководствовался её коллега чем-то иным.

Снова она сидела на коробке, а Марк – перед ней на корточках и заботился о своей непутевой начальнице. Как в нём могли сочетаться крайняя степень неуклюжести и такое проворство? Загадка да и только.

– Как себя чувствует твоя мама?

– Неплохо, – легко ответил он, бережно взяв женскую ладонь в свою и капнув немного перекиси на содранные участки кожи. Стелла поморщилась от жгучей боли, но Марк, наклонившись, слабо подул на неё. Его губы почти касались её пальцев. – Врачи сказали, что ей крупно повезло оказаться ближе многих к выходу, поэтому полученные травмы и ожоги не опасны для жизни. Она, правда, ещё не приходила в себя, но мне пообещали, что всё будет хорошо. Тётя сказала возвращатьсяк учёбе.

– Марк, ты хороший сын. Думаю, твоя мама была бы счастлива узнать, что ты приехал из такой дали ради неё.

Она скорее почувствовала, чем заметила, как дрогнули его руки, а пальцы на мгновение застыли, забыв завершить последний оборот пластыря, – несколько секунд, а потом все вернулось, выровнялось, и легко можно было решить, что это ей только почудилось. Марк осторожно пригладил конец пластыря и довольно улыбнулся своей работе, а потом сделал что-то настолько странное, что Стелла опешила, не зная, как реагировать и что сказать. Он поднял её руку и мягко поцеловал кончики пальцев – так бережно, что защемило в груди. Его лукавый, яркий взгляд скользнул по её лицу, зацепился за дрогнувшие губы.

– Мне нравится твоя жестокость, Стелла, – прошептал он, не выпуская её ладонь. – Я никогда в полной мере не знаю, как расценивать твои слова и поступки. Чувствую, скоро у меня и правда может возникнуть одна сердечная проблема.

– Так ты разберись с этим.

– Обязательно.

Марк усмехнулся и поднялся, выпуская её руку из своей, закрыл чемоданчик и протянул Стелле красную шапочку, из-за которой четверг так неожиданно перевернулась с ног на голову. Нет, не из-за шапочки, подумала Стелла, выскакивая из подсобки следом за парнем, а весь её мир дал по кругу из-за Марка, и она не знала теперь, как остановить это сумасшедшее колесо. И утихомирить бегущее в груди сердце.

– Стеллочка!

На встречу по коридору спешно шла Олеся, живо перебирая пальцами в приветственном жесте. У неё было непривычно взволнованное лицо, всякое трепетное беспокойство самой Стеллы враз прошло, потому что если менеджер выглядела так, значит, что-то произошло и это с вероятностью девяносто девять и девять ей не понравится.

– Прекрасно выглядите, – заметил Марк, когда женщина остановилась перед ними часто дыша, будто она только что бежала несколько километров. – Красный вам к лицу.

Темные волосы были заплетены в аккуратный пучок на затылке и украшены красной лентой и искусственными бутонами роз. Бархатная лента скользила по тонкой шее, по плечу, сочетаясь с серьгами.

– Ох, Марк, как я тебя люблю, – бурно ответила она, расплываясь в улыбке и сцепляя пальцы в замочек перед собой. – С тобой в нашем коллективе сразу стало чуточку больше душевной красоты. Рада, что ты вернулся! Будь хорошим мальчиком и слушайся Стеллу, она у нас настоящая умница.

– Это уж точно, – он чуть склонил голову, скользнул по Стелле взглядом, и её обдало теплом. – Любое её слово – закон.

Стелла первая отвела взгляд, мысленно давая себе подзатыльник.

– Что-то случилось?

Лицо Олеси приняло озабоченное выражение.