Звезды - моё назначение (Тигр! Тигр!)

- Любопытно. Я чувствую в вас определённую слабость к крови, Формайл.

- Безусловно, семейная черта, Престейн.

- Вам нравится быть циничным, - заметил Престейн не без цинизма. - Впрочем, вы говорите правду. У нас всегда была пагубная слабость к крови и деньгам. Это наш порок. Я признаю.

- А я разделяю его.

- Влечение к крови и деньгам?

- Да. Самое страстное влечение.

- Без милосердия, без снисхождения, без лицемерия?

- Без милосердия, без снисхождения, без лицемерия.

- Формайл, вы мне по душе. Если бы вы не претендовали на родство с моим кланом, я бы вынужден был принять вас.

- Вы опоздали, Престейн. Я уже принял вас.

Престейн взял Фойла под руку.

- Хочу представить вас моей дочери, леди Оливии. Вы разрешите?

Они пересекли залу. В Фойле бурлило торжество. Он не знает. Он никогда не узнает. Затем пришло сомнение. Но я никогда не узнаю, если он когда-нибудь узнает. Это не человек - сталь. Вот кто мог бы поучить меня самообладанию.

Со всех сторон Фойла приветствовали знакомые.

- Вы дьявольски ловко провели всех в Шанхае.

- Чудесный карнавал в Риме, не правда ли? Слышали о появившемся на Испанской Лестнице Горящем Человеке?

- Мы искали вас в Лондоне.

- У вас был божественный выход, - сказал Гарри Шервин-Вильямс. - Вы перещеголяли нас всех. По сравнению с вами мы выглядели как распроклятые приготовишки.

- Не забывайтесь, Гарри, - холодно отчеканил Престейн. - Вы знаете что в моём доме не принято выражаться.

- Извините, Престейн. Где ваш Цирк теперь, Формайл?

- Не знаю, - беззаботно ответил Фойл. - Одну секунду.

Вокруг мгновенно собралась толпа, улыбаясь в предвкушении очередной выходки. Фойл достал платиновые часы и со щелчком откинул крышку. На циферблате появилось лицо слуги.

- Эээ... как вас там... Где мы остановились сейчас?

Ответ был тихим и с металлическим отзвуком.

- Вы приказали нам обосноваться в Нью-Йорке, Формайл.

- Вот как? И?..

- Мы купили собор Святого Патрика, Формайл.

- А где это?

- Старый Святой Патрик, Формайл. На углу Пятой авеню и бывшей Пятидесятой улицы. Мы разбили лагерь внутри.

- Благодарю. - Формайл захлопнул часы. - Мой адрес: Нью-Йорк, собор Святого Патрика... Одного не отнимешь у запрещённых религий - по крайней мере они построили храмы, достаточно большие для цирка.

* * *

Оливия Престейн восседала на троне, окружённая поклонниками. Снежная Дева, Ледяная Принцесса с коралловыми глазами и коралловыми губами, царственная, недосягаемая, прекрасная. Фойл посмотрел на неё раз и тут же в замешательстве опустил глаза перед её слепым взглядом, который различал лишь электромагнитные волны и инфракрасный свет. Его сердце заколотилось.

"Не будь дураком! - яростно подумал он. - Держи себя в руках. Это может оказаться опасным..."

Он был представлен. К нему обратились - хрипловатым мелодичным голосом. Ему протянули руку - изящную и холодную. Но она как будто взорвалась в его руке. Фойла словно пронзило током.

"Что это? Она символ... Недоступная... Принцесса Мечты... Самообладание!"

Он боролся с собой так ожесточённо, что не заметил, как им пренебрегли, любезно и равнодушно. Он застыл, хватая ртом воздух, онемев словно деревенщина.

- Что? Вы ещё здесь, Формайл?

- Я не могу поверить, что вы уделили мне так мало внимания, леди Оливия.

- Ну, едва ли. Боюсь, вы мешаете подойти моим друзьям.

- Я не привык к такому обращению, леди Оливия. ("Нет, нет. Всё не так!") По крайней мере, от человека, которого хотел бы считать другом.

- Не будьте навязчивым, Формайл. Пожалуйста, отойдите.

- Я вас обидел?

- Обидели? Вот теперь вы действительно смешны.

- Леди Оливия... ("Боже! Могу я хоть что-нибудь сказать правильно?! Где Робин?") Давайте начнём сначала.

- Если вы стараетесь показать свою неотёсанность, Формайл, то у вас получается восхитительно.

- Пожалуйста, снова вашу руку. Благодарю. Я - Формайл с Цереры.

- Ну, хорошо. - Она рассмеялась. - Я признаю вас фигляром. Теперь отойдите. Уверена, что вы найдёте, кого развлечь.

- Что случилось на этот раз?

- Достаточно, сэр. По-моему, вы хотите меня разозлить.

- Нет. ("Да, хочу! Хочу достать тебя как-то... пробиться сквозь лёд".) Первый раз наше рукопожатие было... неистово. Сейчас же... оно пусто. Что произошло?

- Формайл, - утомлённо вздохнула Оливия. - Я признаю: вы оригинальны, остроумны, неотразимы... всё, что угодно, если вы только уйдёте.

Фойл, спотыкаясь, отошёл. "Сука. Сука. Сука. Нет. Она именно такая, о какой я мечтал. Ледяная вершина, которую надо штурмовать и покорить. Осадить... ворваться... изнасиловать... заставить пасть на колени..."

И тут он столкнулся лицом к лицу с Дагенхемом. Он застыл, парализованный, стиснув в кулак воли кровь и внутренности.