Звезды с корицей и перцем

Может, и сейчас дома, просто не вышла к нему? Миллион предположений ураганом пронеслись в голове.

– Утром пришло письмо! Она уезжает.

– Со Смайи? Когда?

– Или уже уехала… – Огонeк во взгляде Леоноры поблeк. – Письмо отправлено вчера, экспресс-почтой… Идeмте к нам! Я покажу. Маме это, конечно, не понравится. Но ей всe не нравится. И что Леля жила в Сётстаде, и что заработала много денег… Мама думает о плохом, но Леля не такая! – Леонора ухватила Рикарда под руку и потянула за собой.

Он оглянулся: женщины, напомнившей ему Морису, в конце аллеи не было.

– Теперь вот мама недовольна, что Леля уезжает, и папа тоже, – тараторила Леонора. – Она ведь даже попрощаться не зашла и не написала, что зайдeт.

– Она сообщила, куда направляется? – терпеливо спросил Рикард.

– Не-а. Только что уезжает далеко и очень надолго, возможно насовсем. И что часто писать не сможет. Но она и так нечасто писала. Мама с папой сами виноваты, всe время к ней придирались.

Они сели на мотоцикл. Рикард спросил себя, зачем ехать к Экбертам, когда и так всe ясно, однако поехал. Леонора провела его в знакомую комнату со скрипучими половицами и ходиками на стене. Из кухни плыл запах жареного мяса. Рикард сглотнул слюну. Надо было пообедать в Гристаде. Здесь его к столу не пригласят.

На этот раз хозяин был дома. Он оказался человеком крепкого сложения, оброс жирком, но видно – не слабак. Глядел насупившись, широкой ладонью поминутно откидывал со лба прядь седеющих волос и, чувствовалось, не прочь был пустить в ход кулаки. Однако воспитание не позволяло ему бросаться на человека без повода, а Рикард вeл себя подчeркнуто корректно. И полчаса спустя добился разрешения прочесть письмо под бдительным присмотром обоих родителей Эльги.

Он дважды пробежал взглядом короткое послание, написанное быстрым чeтким почерком, сам не зная, что рассчитывал найти. Какую-то подсказку? Собирался уже вернуть, когда зацепился глазом за строчку в середине:

«…Я успешно защитила диплом и получила на руки все необходимые документы. Простите, что держала вас в неведении – было много дел. Надеюсь, письмо дошло вовремя. Я уезжаю далеко и очень надолго…»

Он вложил исписанный листок в протянутую руку эра Экберта.

– Благодарю. Вы даже не представляете, как мне помогли. Хорошего дня!

Лица родителей Эльги приняли встревоженное выражение, Леонора с любопытством вытянула шею, но Рикард уже направлялся к выходу. Хлопнул калиткой, шикнул на мальчишек, обступивших мотоцикл, и завeл мотор.

Возможно, он тронулся умом и это ничего не значит… Но чeрт возьми! – в письме без указания даты, времени и места замечание «дошло вовремя» не имело смысла. Было просто лишним. Если только это не та самая подсказка…

Он с рeвом гнал по кривым улочкам, поднимая пыль и распугивая котов, нырял под уклон и взлетал на косогор. Наконец вырвался на дорогу, идущую к Вратам, и ветер ударил ему в лицо.

Он успел.

Транспортную площадку уже очистили и огородили, к перекрытому пока проходу выстроилась очередь.

Рикард собирался задержать открытие Врат и просмотреть свежий список переходящих. Но это не потребовалось.

Она была там – стояла в середине очереди и смотрела на него, и он понял, почему усомнился, увидев еe на садовой дорожке. В образе Морисы она никогда не подбирала и не стягивала волосы, как конторская дама из делового центра Гристада, и не носила строгих костюмов, скрадывающих очертания фигуры.

Но в этом костюме, с этой причeской, со сдержанным макияжем на лице она была ослепительно хороша, и Рикард замер, не смея поверить, что перед ним не мираж.

Он бросил мотоцикл и пошeл к ней, сначала медленно, потом всe быстрее, а она ждала его, и ни удивления, ни испуга, ни смущения не было на еe ясном лице. Радости Рикард тоже не увидел, лишь глаза светились особенно ярко.

– Здравствуй, – произнeс он и умолк.

– Здравствуй, Рик, – отозвалась она, и от тeплого, с винным оттенком голоса мурашки пробежали по его позвоночнику. – Ты получил моe письмо?

– Какое письмо? – не понял он. – Твоей семье?

– Тебе. Его должны были принести с дневной почтой.

– Я был в Гристаде.

Прозвучал сигнал к открытию. Рикард повернул голову, успев уловить, как в портальной раме разворачивается пространственный страль-горизонт – будто дымный занавес. Проход открылся, очередь двинулась.

– Я был у тебя дома. – Рикард сделал шаг вместе с Эльгой. – Прочeл твоe письмо родителям. Оно пришло вовремя.

Она улыбнулась мягко и грустно.

– Давай отойдeм в сторонку, – сказал Рикард.

– Ты же видишь, у меня переход. Багаж уже на той стороне.

Она была спокойна, и это, сказать по правде, злило.

– Пойдeшь завтра. Или через неделю.

Или никогда.

– Не могу. Стыковочный переход на Мелор через восемь часов.

Мелор? – изумился он, но спросил другое:

– Ночью?

– С Мелором сообщение круглосуточное. Ночью дешевле.

Дородная черноволосая женщина впереди внимательно прислушивалась к их разговору, худой мужчина позади тоже не упускал ни слова. Работники терминала глазели с любопытством. Может, приказать им задержать еe? Или просто взвалить на плечо и сбежать вниз по склону?

Очередь сделала ещe шаг.