Звезды смотрят вниз

Но не для Дженни. Теперь все это было ей противно, противно и противно! Она всем сердцем стремилась в Лондон, тосковала по Лондону, по шуму, суете и очарованию его улиц. С высоко поднятой головой дошла она до Барнхема и купила газету. Она стояла у киоска, читая объявления, которых было множество; она была убеждена, что могла бы получить службу по какому-нибудь из них. Так, просто для забавы, она пошла на станцию и разузнала насчет поездов в Лондон. Оказалось, что в четыре часа проходит экспресс. Вмиг Дженни приняла решение. Днем, пока Грэйс была занята приготовлениями к чаю, Дженни уложила чемодан и выскользнула из дому. Она поспела на четырехчасовой поезд в Лондон.

Когда Грэйс пришла звать Дженни к чаю и увидела, что та забрала свои вещи и ушла, она ужасно огорчилась. Бегом помчалась на кухню.

– Дэн! – сказала она. – Дженни уехала. Что мы ей сделали?

Дэн перестал намазывать свежее вишневое варенье на большой ломоть хлеба:

– Уехала, вот как?

– Да, Дэн! Разве мы ее чем-нибудь обидели? Это так неприятно!

Дэн снова занялся хлебом с вареньем. Откусил огромный кусок, потом, медленно прожевывая его, сказал:

– Я бы на твоем месте не расстраивался, дорогая. Я не нахожу в ней ничего хорошего, в этой… – Очевидно, Дэн не был такой «дубиной», как думала Дженни.

Вечером Дэн гнул спину над письмом к Дэвиду. Он выразил сожаление, что Дженни пожелала сократить свое пребывание в Винраше, и надежду, что она благополучно доехала домой.

Дэвид получил это письмо на следующий день к вечеру, и оно его сильно обеспокоило. Дженни не приехала. Он посмотрел на мать, которая на это время переселилась к нему, чтобы вести хозяйство, но ничего ей не сказал. Он решил, что Дженни приедет на следующий день. Несмотря ни на что, он все еще любил Дженни. Ну разумеется, она приедет!

Но Дженни не приехала.

V

Осторожно и бережно тетушка Кэрри отвезла Ричарда в кресле на колесах прямо к ракитовому дереву на лужайке. День был теплый и солнечный, и золотистые цветы сплошной массой качались на дереве, превращая его как бы в один большой золотой цветок, бросавший приятную тень на подстриженный газон. В этом тенистом уголке тетя Кэрри стала хлопотливо устраивать Ричарда. Во-первых, надо было приладить дощечку для ног, которую она заставила Бартли специально выпилить, и грелку с горячей водой (из алюминия, так как алюминий дольше всего сохраняет тепло), затем надо было хорошенько подоткнуть со всех сторон теплое одеяло. Тетя Кэрри прекрасно умела делать все так, как удобно Ричарду, и для нее было радостью исполнять каждый его каприз, в особенности с тех пор, как она заметила, что он поправляется.

Тетя Кэрри никогда не могла забыть того дня, когда она впервые обнаружила, что Ричард поправляется, того дня – это было ровно три месяца и неделю тому назад, – когда он заговорил с ней. Лежа в постели, как колода, тяжелая и немая, ворочая глазом, чтобы следить за ее движениями по комнате, – тусклым, но живым глазом василиска, – он пробормотал:

– Это вы… Кэролайн.

От невыразимой радости она чуть не лишилась чувств, как мать при первом лепете ее первенца.

– Да, Ричард. – Она прижала руки к груди. – Это я, Кэролайн… Кэролайн…

Он пробормотал:

– Что я хотел сказать?

Потом снова утратил интерес ко всему. Но теперь это уже не имело значения: ведь он заговорил.

Воодушевленная столь благоприятным признаком, тетушка Кэрри удвоила свою заботливость, старательно обмывала его два раза в день и каждый вечер растирала ему спину метиловым спиртом, а потом присыпала тальком. Трудно было предотвращать пролежни, для этого приходилось менять мокрые простыни иногда четыре раза в день, но она это делала. Она выхаживала Ричарда. К нему медленно возвращалась способность двигаться, двигать парализованной половиной тела, и тетушка Кэрри по целому часу, стоя, терла его правую руку, так же, как она когда-то подолгу расчесывала щеткой волосы Гарриэт. Пока она это делала, он водил тупым взглядом по всей ее фигуре и часто бормотал:

– Вы славная женщина, Кэролайн… Но они действуют на меня… электричеством…

Одна из его фантазий заключалась в том, что сквозь его тело пропускают электрический ток. По ночам он теперь всегда просил Кэролайн отодвигать его кровать от стены, для того чтобы из соседней комнаты нельзя было пропускать ток. Он говорил невнятно, путал слоги, путал согласные, иногда же и совсем пропускал целые слова.