Звёздная пыль в их венах

Пока женщина показывает ей ассортимент и Беатрис пробует разные ароматы, ей приходит в голову идея. Их с сестрами обучали, как передавать сообщения с помощью цветов: разные виды несли в себе разные послания. Конечно, сейчас дело касается духов, и разница между розовой розой, обозначающей счастье, и темно-красной, траурной, будет потеряна. Но есть много разных цветов, которые могут послужить для передачи Дафне самого элементарного послания.

Бродя по магазину, она обдумывает, что именно хочет сказать своей сестре, и понимает, что растеряна.

Спустя мгновение она выбирает маленький флакон с календулой – символизирует скорбь – и ставит его на прилавок парфюмера.

Следующим она выбирает рододендрон, чтобы сказать ей об опасности, хоть и сомневается, что Дафна прислушается к этому предупреждению больше, чем к любому другому, которое она уже ей дала.

Наконец, после долгих раздумий, она берет флакон с тысячелистником и ставит его рядом с двумя другими. Парфюмер хмурится.

– Вы уверены, Ваше Высочество? – спрашивает она. – Эти ароматы нечасто смешиваются. Может быть, крапива с тысячелистником? Или ваниль с рододендроном? Календула с цитрусовыми? Эти сочетания будут более сбалансированным.

Беатрис делает вид, что обдумывает предложение.

– Нет, – говорит она через пару мгновений. – Я считаю, что моя сестра заслуживает духов, каких еще ни у кого не было, – духов столь же уникальных, как она сама.

Парфюмер колеблется еще секунду, но в конце концов кивает и забирает флаконы. Беатрис следует за ней к рабочему столу, наблюдая, как женщина добавляет по несколько капель каждого аромата в хрустальный флакон янтарного цвета. Сверху она прикручивает крышку с прикрепленным к ней кораллово-розовым распылителем.

– Не хотите попробовать их, прежде чем я заверну? – спрашивает она.

Беатрис кивает, и женщина, нажав на распылитель, выпускает облако духов. Беатрис наклоняется и вдыхает.

Сама Беатрис не стала бы пользоваться такими духами, и она знает, что Дафна предпочитает более тонкие ароматы, но в целом запах не примечательный. По крайней мере, он не такой странный, чтобы вызвать подозрения.

– Идеально. Дафне понравится, – говорит она женщине. – Уверена, что это напомнит ей обо всех чудесных днях, что мы провели, бродя по маминому саду. Могу я попросить вас отправить их прямиком во Фрив?

После этого Беатрис наконец возвращается во дворец, всю обратную дорогу чувствуя замешательство стражников. Когда она добирается до своих покоев и плотно закрывает дверь, Паскаль уже ждет, сидя на мягком диване с букетом цветов на коленях. Когда он видит ее, то поспешно встает.

– Были какие-нибудь проблемы? – спрашивает она.

Протягивая ей цветы, он качает головой. Цветы те же, что она всегда себе покупала: несколько гортензий, орхидей и морозников, но вместе с тем она видит пять стеблей сушеных этельдейсов.

– На самом деле было даже забавно, – несколько застенчиво признается он. – Все это проворачивать.

Беатрис смеется и достает один из этельдейсов. Она внимательно изучает его, после чего поднимает глаза на Паскаля.

– Ты когда-нибудь слышал, что этельдейсы ядовиты? – спрашивает она, внезапно насторожившись. После всего, что произошло между ними с Жизеллой, она была бы дурой, если бы поверила девушке на слово.

Паскаль качает головой.

– Но я спросил цветочницу. Так, чтобы не вызвать никаких подозрений, – быстро добавляет он, когда Беатрис бросает на него полный ужаса взгляд. – Я просто сказал ей, что в Селларии есть старая страшная сказка об этельдейсах и я не хотел бы случайно подарить своей жене цветы, от которых ей станет плохо.

Беатрис слегка расслабляется.

– И что она сказала? – спрашивает она.

– Она сказала, чтобы я не волновался. Они могут быть ядовитыми только в том случае, если попадут в кровь, причем в таких больших количествах, что это в принципе невозможно.

– Но Жизелла права: звездная пыль усилит действие яда, сделав его более мощным, – говорит Беатрис. Она вертит в руках стебель этельдейса. У нее есть яд. Теперь все, что ей нужно сделать, это измельчить его и смешать с маминой пудрой для лица. Мысль об этом заставляет ее чувствовать дурноту, пусть и мимолетно. Она не думает, что прольет хоть слезу по императрице, особенно после того, как узнала, что Софронию убили из-за нее, но эта женщина все еще ее мать.

Беатрис понимает, что должна это сделать. И поскольку никому другому такое не по силам, все зависит от нее.

Дафна

Когда Дафна и остальные возвращаются во дворец в Элдевале, там творится хаос.

– Прошлой ночью кто-то пытался убить леди Юнис, – объясняет ей хозяин конюшни, пока он и несколько других конюхов забирают у них лошадей. Мысли Дафны зацикливаются на слове «пытался», и она изо всех сил старается не измениться в лице. Очевидно, она переоценила таланты Виоли. Принцесса так поглощена размышлениями о том, что теперь ей надо будет самой закончить начатое, что почти пропускает его следующие слова. – К счастью, злодейка была поймана, и, скорее всего, леди Юнис поправится. Только вот ее горничной повезло меньше. Тут сегодня все с ног на голову.