Звучащий свет

Обо всём забывшие совсем,
По дождю мы больше не тоскуем, —
Он и сам смущается затем,
Что простор даёт излишний струям,

Что свободен выбор у него

И довольно времени в запасе,
А ещё – не надо ничего,
Что любой прощается прикрасе.

Хризантемы дымкой заволок,

Чтобы флоксы пахли посильнее,
Завязал на память узелок, —
Значит, утро стало мудренее.

И не стал мгновенья ворошить —

Их-то в жизни как песку морского, —
И, глаза успев запорошить,
Ты и сам в опале у мирского.

Почему, черту переступив,

Открывая запертые двери,
Лишь в дожде я чувствую мотив
Колокольцем дрогнувшей потери?

Звук-отшельник в раковине дня,

Точно семя в яблоке осеннем,
Отзовётся в сердце у меня —
И ему обязан я спасеньем.

11 сентября 1979

Содроганье сердца в груди

Эту песню ветер пропел —
Мановенье белой руки
Защитит от жалящих стрел
И навеет холод с реки.

Миротворец-колокол цел

Где-то в самом дальнем селе,
Где ненастье с честью стерпел
И звучал один на земле.

Словно рокот веча принёс,

Чтобы веры свечи зажгли, —
Оттого ему не спалось,
Ты ему отважней внемли.

До корней охвачен волос

Полыханьем жёлтой листвы,
Ты стоишь – спастись довелось,
Не склонить в огне головы.

Ну а дальше – слушай опять,

Сквозь туман осенний гляди,
Чтобы век в тоске не проспать —
И заждаться там, впереди.

Чтобы дни в трудах передать,

Колокольный звон затверди,
Чтобы там, во тьме, угадать
Содроганье сердца в груди.

18–19 сентября 1979

Зачем объяснять?

Акации выдох с резьбою цепной,
Посланцы с оливковой веткой, —
Неужто и нам пропадать под луной,
Кручиной насытиться едкой?

Ведь запах акаций, как друг во хмелю,

Ведёт в закоулки былого,
Где снова ловлю, уподоблен шмелю,
В цвету задрожавшее слово.

Ну кто догадался б сдержать, остеречь? —

Идите – и сами поймёте,
Куда задевалась бесстонная речь —
И тени её не найдёте!

И ты не смущайся, сочувственник мой, —

Ведь песню предвидеть непросто —
И мы перед нею в юдоли земной
Стоим у подъёмного моста.

Зачем объяснять? – ведь и так покорив,

Она изъясняется с нами —
И строй её точен, и тон справедлив,
И мучит она временами.

Вы знаете слёзы – свидетелем Бог, —

Она источится случайно,
Её времяточие выше эпох,
Её велеречие – тайна.

И ты суеверен – так свыше велят,

Так лучше, так сердце согрето,
Покуда распахнута нам наугад
Зелёная занавесь лета.

И ты не изменишь в осеннем дыму

Раченью о мире едином,
Где всё сокровенно – и знать ни к чему,
Зачем он зовётся родимым.

20 сентября 1979

Не умолкли сверчки