Зыбучие пески. Книга 1

В тот же день позднее, когда выдалось свободных полчаса, я пошла в сад. У меня уже была возможность осмотреть его как следует, и, хотя я восхищалась террасами и цветниками, любимым местом стал маленький огороженный садик, который я обнаружила в день приезда. Одна стена скрывалась под сочной зеленью дикого винограда, и я представляла, каким ярким алым пятном придет сюда осень. Здесь царил покой, а мне было так необходимо остаться в одиночестве и подумать, ибо Нэйпир Стейси взволновал меня куда больше, чем я могла допустить.

Я сидела несколько секунд на скамье, глядя на пруд с лилиями, когда вдруг почувствовала, что не одна.

Среди зеленых кустов в дальнем конце сада стояла мисс Стейси, и так тихо, что я ее не заметила. На ней было зеленое платье, сливавшееся с листвой. Мне стало не по себе, когда я поняла, что она, должно быть, наблюдает за мной.

— Добрый день, миссис Верлен, — прокричала она весело. — Это ваше любимое место, я знаю. — Встав на цыпочки, она застенчиво погрозила мне пальцем. Я увидела в ее волосах зеленые бантики — в цвет платья.

Она, должно быть, заметила мой взгляд, потому что легко прикоснулась к ним.

— Когда я надеваю другое платье, то меняю и бантики. У меня есть бантики к каждому.

Удовлетворение проступило на ее лице, как будто она приглашала и меня восхититься ее вкусом. Ее движения и голос были такими молодыми, что я опять поразилась, увидев вблизи коричневые старческие пятна на шее и руках и морщины вокруг голубых глаз. Сейчас она выглядела даже старше, чем всегда.

— Вы изменились с тех пор, как приехали сюда, — заявила она.

— В самом деле? Разве это возможно? За такое короткое время?

Она села рядом.

— Здесь так тихо, спокойно. Это прелестный маленький садик, вы согласны? Ну, конечно, согласны. Такое ощущение, что ты отрезан от мира. Но на самом деле это совсем не так, вы знаете.

— Конечно.

— Вы это поймете. Вы кажетесь мне очень умной, миссис Верлен. Думаю, вы знаете еще многое помимо музыки.

— Благодарю вас.

— И… я рада, что вы приехали. Я определенно решила написать ваш портрет.

— Вы очень любезны.

— О, это может оказаться совсем нелюбезным, — она рассмеялась. — Некоторые художники совсем не любезны и не добры. По крайней мере, так думают их модели, потому что они пишут то, что видят, а моделям как раз это, может быть, хотелось бы скрыть.

— Ну, мне-то будет интересно узнать, какой вы видите меня.

Она кивнула:

— Еще не сейчас… Нужно немного подождать.

— Мы встречались всего один раз.

— Но я-то много раз вас видела. Вы мне очень интересны, миссис Верлен.

— Благодарю.

— И опять же, все может обернуться против вас. Многое зависит от обстоятельств.

Она сжала руки, как девочка, не желающая выдать свою тайну. Вот еще один член семейства, приводящий меня в смущение.

— Я видела, когда вы сегодня пришли, — и она закивала, как китайский болванчик. — С Нэйпиром, — добавила она.

Я осталась довольна, что смогла не покраснеть и не выдать своего замешательства.

— Мы встретились случайно, на римских развалинах, — сказала я довольно поспешно и тут же поняла, насколько глупо что-либо объяснять. Будто я извинялась.

Она еще три-четыре раза кивнула, что, как я поняла, должно означать, что она достаточно мудра и все понимает.

— Вас эти развалины очень интересуют, миссис Верлен?

— А кого они не интересуют? Они предмет всеобщего интереса.

Она повернулась ко мне и застенчиво взглянула из-под сморщенных век.

— Но некоторые интересуются гораздо более прочих. Вы не можете не согласиться с этим.

— Несомненно.

Она поднялась и опять сжала руки.

— Я тоже могу показать вам кое-какие развалины… совсем рядом. Хотите взглянуть на них?

— Развалины? — переспросила я.

Она поджала губы и кивнула.

— Пойдемте, — она протянула руку, и мне пришлось взять ее. Рука оказалась холодной и мягкой. Я отпустила ее, как только это показалось удобным.

— Да, — произнесла она, — у нас тут тоже есть развалины. Теперь, если вы так интересуетесь нами, вам пора на них посмотреть.

Она проскользнула к кованым железным воротам, открыла их и застыла в нерешительности, как фея из сказки, с таинственным выражением на лице. Я уловила ее волнение и спросила себя, почему в этом доме все так необычно.

— Развалины, — прошептала она как бы про себя… — Да, пожалуй, это можно было бы назвать развалинами. Не римские, конечно, а вполне современные. И в самом деле, почему бы семье Стейси не иметь собственные развалины по примеру римлян, — она хихикнула.

Я прошла через ворота, она закрыла их и догнала меня, а потом засеменила впереди, показывая дорогу и иногда оборачиваясь, чтобы улыбнуться мне своей детской улыбкой.

Мы пробрались через кустарник в ту часть сада, где я еще ни разу не была. Затем прошли по тропинке и вышли к ельнику, небольшому, но с толстыми, разлапистыми, густыми елями.

Между деревьями вилась тропинка; мисс Стейси семенила впереди, я шла следом, сомневаясь, так ли уж слегка она “не в себе”.

Но вот наконец я увидела цель путешествия. Это было похоже на круглую белую башню. Мисс Стейси прибавила шагу.

— Смотрите, миссис Верлен, — позвала она, — вот эти развалины.