1 2

вы его нашли. Вознаграждение будет щедрым, не сомневайтесь. Спешите же! –

обратилась к остальным, которые вожделенно и бездумно смотрели на ее все

еще оголенные ноги. Потом развернулись и также бездумно пошли за своим

начальником, механически переставляя ноги. Когда охрана ушла, прекрасная

повитуха прислушалась к голосящим на всех углах глашатаям, зазывающим на

праздник Новолетья. На Часовой башне пробили часы – двенадцать.

- Пора.

Пришедшие с повитухой сняли свои ветхие плащи, истрепанные дорогой, и

оказались в парадных кастовых нарядах, в которых не стыдно показаться и на

дворцовом празднике. Вышли из пыльной караулки и смешались с негустой

толпой горожан, шедших к Пресветлому дворцу.

Охрана ворот, пройдя половину пути, все еще находилась под

непререкаемой властью красоты и послушно несла ребенка во дворец. Царенок

вел себя спокойно, мирно спал. Так, быстрым шагом дошли до дворцовых

ворот, где тамошний начальник стражи впал в одурение, увидев в полном

составе привратную охрану, шагающую с ребенком на руках во дворец. И рожи

их ему не понравились – остолбеневшие какие-то, а глаза – пуговицы ясные с

мундира и то разумнее выглядят. Но недовольство начальника дворцовой

стражи, быстро улетело прочь, когда он узнал, что за ребенок принесен. Он

немедленно пропустил пришедших, отправил курьера – чтобы не было никаких

проволочек по пути к правителю, к городским воротам отправил свободных

охранников.

Прим, одетый в парадные одежды, торопливо мерил шагами зал Совета, в

котором он почти поселился с того момента, как ушла Прима. Курьер,

прибежавший чуть раньше привратной охраны с драгоценной ношей,

запыхавшись, сообщил радостную весть. Прим облегченно вздохнул – хоть

одно хорошее известие. Вошедший начальник охраны, принесший царенка,

склонился, передавая ребенка правителю и кровному отцу, бессознательно

копируя позу той, что принесла дитя.

- От всего сердца благодарю вас, господа, за службу Миру. Какого вида

благодарность вы сможете принять от меня?

Воины склонились еще ниже, не поднимая глаз, пробасили смущенно, что-де

служба Миру и есть великая награда, попросились лишь присутствовать на

сегодняшнем празднике в качестве гостей, а не охраны.

Такая ничтожная просьба была решена в мгновение ока. Пришедших проводили

к раскрытым дворцовым кладовым, где они были вольны выбрать себе любое

платье, любые украшения.

Итак, наступали последние часы до полудня – Прима и Ди Астрани не

появлялись, и никаких новостей и них не было. Когда часы пробили

тринадцать, решили начинать праздник Новолетья, который должен был

продлиться до полуночи. Горожане усаживались за длинные столы, накрытые

на придворцовой площади. Ни толкотни, ни спешки, которые в таких случаях

всегда имели место, сегодня не было – все казались спокойными и

доброжелательными. Когда присутствующие заняли облюбованные места,

Прим вспомнил события не такого далекого прошлого – когда Миру

представляли новорожденного царенка, столы были также богато накрыты,

только вот было их гораздо больше, и людей за ними было больше, и никто

тогда еще и не подозревал, что случится совсем скоро, и… Да, что там

вспоминать. Прим поднял бокал и встал, желая произнести тост. Было уже

тринадцать часов и двадцать одна минута:

- Дорогие блангоррцы и гости города! Спешу поздравить всех, кто остался

здесь, несмотря на те бедствия, которые обрушились на нашу родину в этот

тяжелый год! Год заканчивается и, надеюсь, наступающий год принесет нам

только спокойствие. Желаю для всех присутствующих особого расположения

богов-покровителей! Хочу поделиться нашей радостью – упорные слухи о том,

что царенок украден, к сожалению, были верны. Но, слава Семерке, нам

вернули наследника, нашего кровного сына именно сегодня, в чем мы видим

добрый знак! И еще один знак – драконы, столько дней осаждавшие небо над

Блангоррой, исчезли. Желаю всем мирянам, да и зорийцам всем, дальнейшего

благополучия и процветания, здоровья и радости в наступающем новом году!

Пирующие, как один, поднялись с бокалами напитков в руках, чтобы

присоединиться к сказанному. Раздался громкий хлопок – и в ясном небе над

городом расцвели огненные узоры – дворцовые пиротехники и устроители

празднеств постарались на славу, как и повара – создав воистину великолепное

зрелище. Когда до дна осушили бокалы, горожане снова уселись за столы,

чтобы подкрепиться, вознаграждая себя за то время, когда не могли и носа

высунуть на улицу. Из-за стола, стоявшего неподалеку от примовского,

поднялась женщина, признанная потом привратниками, как та, что принесла

царенка. Только теперь, после того, как она скинула с себя рванье и надела