Читаем 1 полностью

Именно фламинго весом пятьдесят тонн и его абстрактные

стальные арки бросались в глаза всем, кто выходил из ме-

тро. Люди миновали скульптуру, порой проходя под самим

фламинго, и направлялись к одному из государственных

зданий: почтовому отделению, суду или же к самому страш-

ному месту во всем комплексе — тридцатиэтажной черной

башне на Саут Дирборн-стрит, известной как Правитель-

ственное здание имени Дирксена.

Стоял конец ноября 2011 года, и внутри Правительственно-

го здания имени Дирксена двое мужчин с фамилией Дер-

Егиян готовились к важным делам. На девятнадцатом этаже

Сэмюэл Дер-Егиян, федеральный судья пятидесяти девяти

лет, переодевался в мантию и проверял список дел, назна-

ченных на сегодняшние слушания. А шестнадцатью этажа-

ми ниже его сын Джаред, тридцати одного года от роду, на-

правлялся в Генеральную прокуратуру; за плечами у него

висел рюкзак, хранивший ноутбуки, кубик Рубика и папки

с фотографиями улик. В руках он нес почтовую корзину,

полную конвертов разных форм и размеров.

Молодой Дер-Егиян представлял собой сейчас сплошной

комок нервов — он шел на важнейшую за всю его карье-

ру встречу. Джаред прекрасно понимал, что если получит

отказ, то вся его затея обернется одной роковой ошибкой,

которая быстро долетит до отцовского кабинета.

Джаред сменил мешковатую одежду, в которой работал

в аэропорту О’Хара, на мешковатый строгий черный костюм

с белой выглаженной рубашкой. Его наставник из Следствен-

ной службы МВБ следовал за ним неспешным, размерен-

ным шагом. Вскоре они добрались до кабинета помощника

К и б е р - п р е с т у п н и к № 1 . . . . . . . . 9 9

федерального прокурора по делам о наркотиках, ответ-

ственного за рассмотрение исков в штате Иллинойс.

После небольшой вступительной речи Джаред бросил на пол

корзину с почтой. Прокурор посмотрел на содержимое, а за-

тем снова перевел взгляд на агента, явно озадаченный его

действиями. Он, конечно, согласился выслушать иск о кон-

трабанде наркотиков через Интернет, однако ожидал чего-то

большего. Парочка увесистых «кирпичей» героина? Замеча-

тельно. Несколько кило белоснежного кокаина? Идет. Кило-

граммы марихуаны? Так держать. Но ящик пустых конвертов?

Как-то… убого. И все же прокурор продолжил слушать.

Джаред принялся рассказывать о Шелковом пути и объ-

яснять принцип его работы; параллельно он выкладывал

на стол конверты: один за другим, словно карты в казино.

«Здесь, — он указал на первый конверт, — находился ЛСД».

Затем достал второй: «Здесь — амфетамины». Еще конверт:

«Здесь — кокаин». «Кетамин». «Героин». Наконец он вынул

белый квадратный конверт с чикагским адресом. «А вот

тут… — протянул Джаред, роясь в рюкзаке в поисках папки

с делом Шелкового пути, а затем доставая на свет фотогра-

фию крохотной таблетки, — …находился МДМА».

С тех пор как он впервые столкнулся с той памятной таблет-

кой экстази из Нидерландов, Джаред стал размышлять, как

убедить наставника, а теперь и Генеральную прокуратуру,

дать ему завести дело на Шелковый путь. Усилия всех по-

следних месяцев работы привели его к сегодняшнему, по-

воротному моменту.

Как только наставник из Следственной службы МВБ дал до-

бро на ведение дела в качестве второстепенного, Джаред

1 0 0 Н и к Б и л т о н

. . . . . . . . . . . . . . .

принялся яростно собирать все улики, выловленные в аэ-

ропорту О’Хара. Каждый вечер он ездил на стареньком слу-

жебном автомобиле (прозванном коллегами «извращен-

ским авто», так как он походил на машину растлителя мало-

летних) в почтовое отделение аэропорта, откуда забирал

посылки с наркотиками, выцепленные из «мелочевки».

«Здесь, — он указал на первый кон-

верт, — находился ЛСД». Затем до-

стал второй: «Здесь — амфетамины».

Еще конверт: «Здесь — кокаин». «Ке-

тамин». «Героин».

— Откладывай для меня каждый конфискованный кон-

верт, — попросил Джаред таможенника Майка, который

наткнулся на самую первую розовую таблетку.

— А вам зачем? — поинтересовался Майк, удивленный

просьбой. — Никому ж никогда дела нет до этих посылок

с наркотой.

— Для работы над делом, — ответил Джаред. — Просто по-

мечай их как улики и складывай куда-нибудь, а я буду потом

забирать.

После выхода статьи в «Зеваке» улов наркотиков на тамож-

не значительно вырос — дела Шелкового пути, очевидно,

шли в гору. Джаред тем временем копил посылки, и вскоре

его кабинет сам стал напоминать почтовое отделение. Еще

пару месяцев назад, когда он с наставником ездил на до-

прос в Хипстервилль, у него в распоряжении имелась лишь

одна розовая таблетка, теперь же в компанию к старому

К и б е р - п р е с т у п н и к № 1 . . . . . . . 1 0 1

рабочему компьютеру и коллекции кубиков Рубика до-

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное