100 лекций: русская литература ХХ век

Последнее, что бы мне хотелось сказать, вот это для меня самого вопрос несколько неясный. Вот Чонкин, в качестве русского национального героя, он устраивает меня или нет? С одной стороны, мне с Чонкиным было бы невероятно скучно, потому что он, действительно, никаких возвышенных интересов не имеет, хочет просто жить, и чтобы от него отстали. А с другой стороны, может быть, он и есть идеальный русский человек, потому что главная его особенность это то, что он добрый. Чонкин не злой, вот это удивительно, и это самое трогательное в нем. Злые все вокруг него, и только они с Нюрой, два забитых, но неубиваемых человека, они лучатся какой-то такой, тихой добротой к миру. Поэтому они так ладят с животными, поэтому у них так родится все на огороде, поэтому они так все умеют. В общем, какая-то бесконечная трогательность в этом персонаже есть.

И вот одно пророчество, с которым я рискну выступить под занавес. Когда в России случится очередная перестройка, главным чтением станет Войнович. Именно потому, что все сбылось, и именно потому, что он посягает на главные, как выяснилось, скрепы. Свободный русский человек будет читать Войновича. Его не будет смущать, что у Войновича действительно не всегда смешной юмор и простоватый язык, его будет восхищать его отвага в ниспровержении духовных скреп. В этом смысле «Чонкин» сегодня самая опасная, самая рискованная и, в каком-то смысле, самая нужная книга.

Ну а в следующий раз мы поговорим о другом хите самиздата, а именно о книге Александра Зиновьева «Зияющие высоты».

1976 - Александр Зиновьев — «Зияющие высоты» (03.06.2017)

Добрый вечер, дорогие друзья. Мы добрались общими усилиями до 1976 года в курсе «Сто лекций — сто книг», или «Сто лет — сто лекций». И будем разговаривать сегодня о книге, необычной во всех отношениях, это, не скажешь даже, роман или социологическое исследование, или пародия, но это книга Александра Зиновьева, двухтомник «Зияющие высоты», который, будучи опубликован в Швейцарии, покончил с зиновьевской карьерой в России.

Зиновьев, человек с довольно богатой биографией, ифлиец, кстати говоря, воевавший, известный каким-то клиническим совершенно отсутствием страха, человек, чьи теории, а он вообще-то специализировался в области философии, логики и социологии, чьи теории, серьезные научные, крайне трудны для изложения. Существует зиновьевский центр, руководимый его вдовой. Я не претендую на то, чтобы в них разбираться, я думаю, что в них никто не разбирается, Зиновьев человек, мысливший очень сложно. Но во всяком случае его убийственной критике одинаково, в одинаковой степени подвергалась советская система, абсурдная совершенно, и западная, он называл ее западнизмом. Действительно, в это западню Россия попалась по полной программе.

Зиновьев — классический пример независимого русского мыслителя, чьи идеи не вписываются ни в какую парадигму. Человек, который успел поссориться практически со всем своим окружением, кроме разве Войновича, нашего предыдущего героя, с которым их многое сближало, в частности, интерес к живописи, к карикатуре. И Войнович нарисовал очень много смешных картинок, в том числе смешной портрет Зиновьева, и Зиновьев нарисовал очень много карикатур, в том числе замечательный портрет Войновича, такой зубастый, с двумя рядами белоснежных зубов.

Надо сказать, что «Зияющие высоты» это не самое легкое чтение. На что это больше всего похоже? На «Улитку на склоне» Стругацких. А если «Улитка на склоне» это все-таки по-стругацки праздничное произведение, это не просто социальная фантастика, а это еще и жестокая насмешка, пародия, это и триллер в огромной степени. И институтская часть «Улитки», вот этот институт, который описывает лес и практически никогда в лесу не бывает, — это такая замечательная метафора абсурдная любой бюрократии, которая поддерживает только свое существование, а о мире ничего не хочет знать.

Вот трактат Зиновьева — это пародия по большому счету, пародия на трактат, на науку, которая ничего не изучает и которая давно уже в основе своей тавтологична, то есть описывает сама себя. Самая убедительная цитата, на мой взгляд, вообще лучшая цитата из этой книги такая:

«Термин "переспективы" обозначает то же самое, что и термин "перспективы", но отличается от последнего более высоким социальным рангом употребляющего его. Еще более высоким рангом обладает термин "преспективы". На употребление его нужно особое разрешение высоких инстанций».