100 великих катастроф на море

К сожалению, «оригинала» этих сведений найти не удалось. Есть подозрение, что Р. М. Мельников мог несколько переиначить сведения Б. П. Апрелева, хотя не исключено, что «эмигрант № 1» и Апрелев – разные лица и, соответственно, источники. На этом втором следует остановиться особо.

В 1916 г. он был назначен на выкупленный «Варяг» младшим артиллерийским офицером, совершил на нем переход с Дальнего Востока до Тулона, где сошел на берег и стал служить под началом русского военно-морского агента. После революции послужил в США, Японии, Италии и в 1920 г. оказался в Белграде, где исполнял обязанности морского агента новообразованного Королевства сербов, хорватов и словенцев (будущей Югославии). Забегая чуть вперед, скажем, что в 1925–1929 гг. он жил в Париже, потом высшим монархическим советом был послан в Китай для организации борьбы с большевизмом на Дальнем Востоке, где официально работал во французской полиции и вместе с тем принимал непосредственное участие в подготовке и осуществлении террористически актов против советских граждан, в том числе работников КВЖД; подозревался в участии в вылазках на территорию Советской России; с 1949 г. – в Сан-Франциско, два года спустя его тело нашли в парке – умер, как говорится, при невыясненных обстоятельствах. Возможно, был ликвидирован, не в этом суть. Так вот, будучи в Белграде в 1920 г., он получил известие от того самого Н. А. Волкова:

«И вот однажды я получил в Белграде шифрованную телеграмму из Лондона от нашего морского агента. В ней он запрашивал, не согласится ли правительство Югославии принять на хранение до восстановления в России национальной власти два наших крейсера «Варяг» и «Аскольд». Я знал, как нуждается юная Югославия в военных кораблях, знал, что ей не по средствам приобрести сейчас новые корабли. Вот почему я был убежден, что наши крейсеры, отдаваемые даром с правом пользоваться ими и учить на них личный состав, будут приняты с восторгом. Однако я ошибся. Помощник военного министра по морской части, милый и доброжелательный контр-адмирал Кох, с горечью ответил мне, что принять «Варяг» и «Аскольд» они не могут. Не могут по причинам чисто политическим, хотя материально и морально принятие наших крейсеров для них было бы чрезвычайно кстати. Политические же причины были те, что на противоположном берегу Адриатического моря, в Италии, с ревнивым чувством смотрят за всем, что творится на славянских берегах этого моря. Приход сюда «Варяга» и «Аскольда» там будет, наверное, принят с величайшим негодованием. «Тень России» все еще пугает кое-кого на Западе, развал России для многих слишком выгоден, и даже такая ничтожная наша помощь братской Югославии, как присылка сюда двух наших старых крейсеров, с единственной целью сохранить их, вызовет там негодование. Недаром бывший итальянский министр г. Нитти в своей книге с таким облегчением восклицает: «Какое счастье, что в России произошла революция». Итак, «Варягу» не суждено было больше плавать. Он остался в Англии, там постепенно, лишенный ухода, он проржавел, был превращен в понтон и наконец сдан к порту в качестве лома железа. Югославия, создавая свой маленький флот, купила бывший германский крейсер «Ниобе» постройки 1899 года. Крейсер этот маленький и тихоходный. Имея возможность в 1920 году получить «Варяг» и «Аскольд» даром, Югославия заплатила за «Ниобе» 18 000 000 динар, т. е. около 9 000 000 франков. Так, в угоду современному кумиру политики и демократии, все и всегда оказывается направленным против логики и здравого смысла».

Таким вот образом наш легендарный крейсер не стал югославским; но стоит обратить внимание на то, как им распоряжался Волков, предоставляя его, однако, безвозмездно – или так уж хотелось лютому большевиконенавистнику Апрелеву.

Судьба «Варяга» год за годом обрастал вымыслами: ему приписывалась гибель от немецкой мины, немецкой торпеды, что потом англичане якобы расстреляли его, как корабль-цель; в 1966 г. один автор пропечатал во флотской газете, что якобы сами русские моряки, поднявшие над крейсером красный флаг, взорвали его в Ливерпуле «на глазах опешивших англичан».

Первым «выследил» конец «Варяга» Р. М. Мельников, обнаруживший в немецком журнале «Шиффбау» от 23 сентября 1925 г. статью капитан 1-го ранга в отставке Мерсманна о разборке «Варяга» в открытом море. Объединяя немецкое сообщение с выводами Р. М. Мельникова и более поздними данными В. Катаева, получаем следующую картину. «Варяг» находился на отстое вплоть до 5 февраля 1920 г. В тот день буксиры «Рестлер» и «Кампэньер» повели его на разделку. На следующий день шторм выбросил русский корабль на мель в миле от городка Гирван. Буксирам удалось стащить «Варяг», но затем он выбросился повторно – и уже на камни у поселка Лендалфут, недалеко от острова Эйлса-Крейг. Точные координаты катастрофы – 55 градусов 11,050 минуты северной широты и 4 градуса 56,500 минуты западной долготы. Это недалеко от Глазго.