Читаем 101 ночь. Утерянные сказки Шахразады полностью

— Ах, сестра моя! Ах, Шахразада, рассказывай же нашему господину, царю, свои прекрасные истории!

— Я согласна, — ответила та. — И вот как, мой повелитель, продолжается эта история.


И вот поплыли друзья дальше по морю, пока не добрались до города Багдада, вошли в город и сначала поселили девушку в одном доме. Когда наступила ночь, они отправились к дворцу Харуна ар-Рашида. Была уже непроглядная ночь.

Вор выдумал хитрость и обманом провел друзей во дворец. Они пробрались до самого купола, где сидел владыка. И что же они там увидели? На троне сидел халиф, а перед ним — Сахль ибн Харун и рассказывал ему истории. Скоро халиф уснул, а вслед за ним и Сахль, рассказчик историй. Тогда вор очень осторожно поднял его и вынес из комнаты за дверь. Затем он сам уселся на его место.

Тут халиф пробудился ото сна.

— Сахль, расскажи мне что-нибудь, — потребовал он.

— С большим удовольствием, о владыка правоверных, — ответил вор. — Я расскажу тебе одну веселую историю.

— Ну, так давай же, рассказывай, Сахль, — повторил халиф. Ведь он был уверен, что перед ним Сахль.

— С большим удовольствием, — ответил вор. — Случилось вот что, мой повелитель. Жили когда-то четыре друга. Один из них был вором, другой столяром, еще один следопытом, а последний стрелком. Жилось этим четверым так-то и так-то. — И он рассказал халифу всю эту историю, как она случилась в действительности. — В конце концов вор привел своих друзей в твои правительственные покои и оставил их возле двери, — закончил он свой рассказ. — Затем он унес меня, а сам сел на мое место, чтобы рассказывать тебе истории. Так кому же ты присудишь эту девушку, о повелитель?

— Я бы не присудил ее никому иному, кроме вора, — ответил тот.

Вор жестами обратился к своим друзьям.

— Вы слышали это? — показал он им знаками.

В это время правитель снова погрузился в дремоту.

Вор встал и перенес Сахля обратно на его место. Затем он вышел из комнаты к своим друзьям.

— Вы слышали это? — снова спросил он их.

Но они ответили:

— Ты не получишь девушку до тех пор, пока он не выскажет свое суждение по этому поводу!

В этот момент халиф снова проснулся.

— Сахль, — сказал он, — расскажи мне еще что-нибудь о воре и о его друзьях.

— О каком воре, мой повелитель? — спросил Сахль в ответ.

— О том, о котором ты мне только что рассказывал, — потребовал тот.

— Клянусь Аллахом, мой повелитель, — сказал Сахль, — я тебе вообще никогда не рассказывал о воре. Тебе это, как мне кажется, приснилось.

— Неужели это возможно? — удивился халиф.

Сахль начал рассказывать ему другую историю, и халиф снова уснул, а следом за ним и Сахль.

Тогда вор снова вошел, поднял Сахля, вынес его из комнаты, а сам уселся на его место.

Халиф опять проснулся и пробормотал:

— Сахль, рассказывай!

— С большим удовольствием, о владыка правоверных, — ответил вор. — Теперь я вспомнил историю о воре и о его друзьях, о которой ты мне недавно говорил. А было это так. Жили когда-то четыре друга, и жилось им так-то и так-то. — И он изложил халифу всю эту историю еще раз, с самого начала и до конца. — Вор вошел в твой тронный зал, — закончил он свой рассказ, — украл меня с моего места и вынес отсюда. А кроме того, он стащил у меня с головы калансуву, а вместо нее надел мне на голову шапочку из пальмового опахала. Даже твое кольцо он снял у тебя с руки и надел тебе вместо него кольцо из травы руты. Затем вор уселся на мое место и начал рассказывать тебе истории. Так каким же будет твой приговор? Кому должна принадлежать эта девушка?

— Вору, который украл тебя с твоего места, — решил халиф.

После этого вор рассказывал ему другие истории, до тех пор пока халиф снова не уснул. Вор поднял Сахля, отнес его обратно на его место, снял у него с головы калансуву и надел вместо нее шапочку из пальмового опахала. Затем он снял с царя кольцо и надел вместо него на палец кольцо из травы руты. Усадив Сахля обратно на его место, он снова вышел к друзьям.

— Ну, теперь вы довольны? — спросил вор, и они сказали:

— Да, с удовольствием и уважением!


На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она замолчала. Царь поднялся, восхищенный захватывающей историей, запер дверь, запечатал ее своей печатью и отправился в правительственные покои.

Пятьдесят шестая ночь

Он говорит:

И на следующую ночь пришел царь, сломал печать и спал с девушкой до определенного времени.

Затем воскликнула ее сестра Данизада, обращаясь к ней:

— Ах, сестра моя! Ах, Шахразада, рассказывай же нашему господину, царю, свои прекрасные истории!

— Я согласна, — ответила та. — И вот как, мой повелитель, продолжается эта история.


Когда вор и его друзья ушли, халиф пробудился ото сна.

— Сахль, — промолвил он, — расскажи мне еще одну из твоих историй о воре.

— О каком воре идет речь? — удивился Сахль.

— О воре, о котором ты только что мне рассказывал; о том, который унес тебя с твоего места, стащил у тебя с головы калансуву и надел тебе вместо нее шапочку из пальмового опахала, а у меня снял с руки кольцо и вместо него надел кольцо из травы руты, — сказал халиф.

Перейти на страницу:

Все книги серии Тысяча и одна ночь

Похожие книги

Шах-наме
Шах-наме

Поэма Фирдоуси «Шах-наме» («Книга царей») — это чудесный поэтический эпос, состоящий из 55 тысяч бейтов (двустиший), в которых причудливо переплелись в извечной борьбе темы славы и позора, любви и ненависти, света и тьмы, дружбы и вражды, смерти и жизни, победы и поражения. Это повествование мудреца из Туса о легендарной династии Пишдадидов и перипетиях истории Киянидов, уходящие в глубь истории Ирана через мифы и легенды.В качестве источников для создания поэмы автор использовал легенды о первых шахах Ирана, сказания о богатырях-героях, на которые опирался иранский трон эпоху династии Ахеменидов (VI–IV века до н. э.), реальные события и легенды, связанные с пребыванием в Иране Александра Македонского. Абулькасим Фирдоуси работал над своей поэмой 35 лет и закончил ее в 401 году хиджры, то есть в 1011 году.Условно принято делить «Шахнаме» на три части: мифологическая, героическая и историческая.

Абулькасим Фирдоуси

Древневосточная литература
Рубаи
Рубаи

Имя персидского поэта и мыслителя XII века Омара Хайяма хорошо известно каждому. Его четверостишия – рубаи – занимают особое место в сокровищнице мировой культуры. Их цитируют все, кто любит слово: от тамады на пышной свадьбе до умудренного жизнью отшельника-писателя. На протяжении многих столетий рубаи привлекают ценителей прекрасного своей драгоценной словесной огранкой. В безукоризненном четверостишии Хайяма умещается весь жизненный опыт человека: это и веселый спор с Судьбой, и печальные беседы с Вечностью. Хайям сделал жанр рубаи широко известным, довел эту поэтическую форму до совершенства и оставил потомкам вечное послание, проникнутое редкостной свободой духа.

Дмитрий Бекетов , Мехсети Гянджеви , Омар Хайям , Эмир Эмиров

Поэзия / Поэзия Востока / Древневосточная литература / Стихи и поэзия / Древние книги