1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

“Из-за Кудьмы-реки мордвин Абрамка пришел на устье Оки и поселился на Дятловых горах, поросших дремучим лесом. Было у него 14 сыновей и 3 дочери, и построил Абрамка 17 домов там, указывает местный рассказ, где находится теперь архирейский дом. Это мордовское селение называлось “Абрамовым”, и Абрамка был “панком”, т. е. правителем соседней мордвы (терюхан). Когда русские стали готовиться к первому походу на Мордву, Абрамка укрепил свой городок, обнес его тыном и валами; в нем было тогда до 500 человек. В городке своем Абрамка устроил двое ворот: одни с южной стороны вала, широкие с дубовыми растворами, и завалил их землей; другие – Тайницкие у Коровьего взвоза, на север, из которых ходили за водой на Волгу. Русские подошли к Абрамову городку в числе 14 тысяч и стали переговариваться с Абрамкой:

– Уйди ты от устья Оки и давай князю нашему дань.

– Я не князь мордовский, а только выборный панок, – отвечал Абрамка, – меня мордва не послушает, а вот я соберу весь мордовский народ, поговорю с ним и уговорю всю Мордву покориться русскому князю; только дай мне сроку 4 года.

– Не дам тебе 4 года, – отвечал русский “мурза”, – а даю сроку 4 дня.

Абрамка согласился, оповестил ближайшую Мордву, в 2 ночи через Тайницкие ворота набралось в его городок 5000 Мордвы. На 4 день условленного срока Абрамка велел раскопать засыпанные землей ворота, и ударила Мокша на русскую рать. Но русские одолели, завладели городком, сожгли его, разграбили, а жителей которых побили, которых в полон взяли. Сам Абрамка был убит. Поставили русские свой городок не на том месте, где было Абрамово городище, а выше по течению Оки, на месте, которое приходится теперь супротив ярмарочного моста. Мордва, узнав о гибели панка Абрамки и что город его и устье Оки заняты русскими, заволновалась, и 6000 мордовских ратников собрались отомстить за смерть своего “панка” и выгнать русских из земли своей. Русских было только 1000 человек. Узнав о приближении мордвы, они вышли навстречу и бились с нею около деревни Новой, иначе Щербинка, пробились через мордовские полчища и через Березполье уехали во Владимир. Русские были на конях, а мордва пешая, от того она и не могла достичь бежавших русских. Узнав об этом, русский великий князь сам двинулся на Мордву и, завладев их прибрежными местами, основал Нижний Новгород».

Изложение предания Мельников предварил замечанием о том, что легенда об «Абрамовом городке» – русское предание, которое им было услышано, но он сомневался, было ли оно кем-то записано. Никаких следов этого предания ни в письменных источниках, ни в фольклоре до сих пор не обнаружено.

Но у Мельникова-Печерского было немало последователей. Так, горьковский краевед Каптерев даже утверждал в 1934 году, что Нижний Новгород с кремлем поднялись «на костях раздавленной мордвы». С существованием мордовского предшественника Нижнего соглашались и академик Греков вместе с его соавтором Якубовским, которые в 1950 году писали, что при Всеволоде Большое Гнездо границы Владимиро-Суздальского княжества «значительно расширились, главным образом на восток: два похода на Болгарское ханство и четыре похода на Мордву дали ему возможность продвинуться к Волге, а его сыну Юрию – стать на Волге твердой ногой: в 1221 г. он на месте разрушенной мордовской крепости построил город Нижний, теперь Горький».

Однако, судя по всему, и легенда об «Абрамовом городке», и выводы историков не имеют под собой оснований. И вот почему. «Центры мордовских племен, эрзи и мокши, лежали в глубине лесных территорий у рек Кудьма, Пьяна, Мокша, Теша и других, – замечал Макарихин. – Мордва занималась собирательством, охотой, рыболовством, бортничеством, разводила домашний скот. Жили в условиях родо-племенного быта. Позднее под влиянием русских переселенцев мордва стала переходить к земледелию». Мордовские племена в начале XIII века, похоже, в принципе не строили крупных городов или крепостей.

Еще Кирьянов в свое время справедливо замечал: «Во-первых, история нашей страны не имеет никаких данных о существовании мордовских городов в X–XIII веках. Во-вторых, изустный хотя бы и до некоторой степени правдоподобный рассказ XIX века, лишенный ссылки на какой-либо документальный источник, вряд ли может служить основой исторической концепции. В-третьих, наличие мордовского города в устье Оки неминуемо должно было бы оставить после себя след в десятках и сотнях захоронений со своеобразным инвентарем, никогда не проходящим мимо музеев и ученых. Ничего подобного мы не имеем, несмотря на огромный размах земляных работ, развернувшихся в г. Горьком за годы Советской власти».