16 лѣтъ въ Сибири

Во время продолжительнаго, черепашьяго передвиженія по Сибири, мы имѣли не мало случаенъ отчасти познакомиться также и съ мѣстнымъ населеніемъ, жившимъ вдоль Московскаго тракта. Съ внѣшней стороны деревни и села производили довольно благопріятное впечатлѣніе: всюду бросалась въ глаза значительная зажиточность; дома, построенные изъ толстыхъ бревенъ, нерѣдко въ два этажа, съ разными украшеніями надъ большими окнами и на воротахъ, тянулись двумя правильными рядами, иногда въ нѣсколько верстъ; на окнахъ, снабженныхъ раскрашенными ставнями, можно было видѣть занавѣски и цвѣты въ горшкахъ; въ домахъ болѣе зажиточныхъ крестьянъ встрѣчалась недурная мебель, а иногда и гнутые «вѣнскіе» стулья. Скотъ, орудіе и выѣздъ также не могли итти ни въ какое сравненіе съ хозяйствомъ крестьянъ Европейской Россіи.

Относительное благосостояніе сибирскихъ крестьянъ объяснялось, конечно, большимъ, сравнительно, количествомъ имѣвшейся у нихъ земли, а также тѣмъ, что, какъ притрактовые жители, они получали немалый доходъ отъ извознаго промысла и торговли. Не говоря уже о безчисленныхъ обозахъ, постоянно двигавшихся въ Европейскую Россію и въ обратномъ направленіи, отъ которыхъ не мало перепадало населенію, такъ какъ обозчикамъ нужно было покупать пищу себѣ и лошадямъ, — крестьяне имѣли значительный доходъ и отъ проѣзжавшихъ, для которыхъ не хватало почтовыхъ паръ, и имъ приходилось нанимать вольныхъ лошадей, платя за нихъ иногда большія деньги. Жители при этомъ имѣли, конечно, еще и разные другіе доходы. Но кромѣ этихъ, законныхъ источниковъ наживы, нѣкоторые изъ нихъ прибѣгали и къ далеко непохвальнымъ средствамъ. Въ описываемое мною время за иными селами установилась слава воровскихъ, а то и разбойничьихъ гнѣздъ, такъ какъ рѣдкій обозъ проѣзжалъ мимо нихъ благополучно: то отрѣжутъ мѣсто съ чаемъ, то уведутъ лошадь и т. п.

По происхожденію притрактовое населеніе было чрезвычайно смѣшаннаго характера. Преобладали среди него великороссы; но не мало въ составъ его входило также малороссовъ, поляковъ, болгаръ, татаръ и др. Этому разнообразному составу соотвѣтствовалъ и внѣшній видъ тѣхъ или иныхъ населенныхъ пунктовъ. Встрѣчались намъ также деревни, сплошь населенныя сектантами самыхъ разнообразныхъ толковъ. Но особенно, помню, заинтересовали насъ тѣ, въ которыхъ жили «субботники» или «жидовствующіе». Глядя на этихъ типичныхъ представителей великорусскаго народа, не вѣрилось, чтобы они являлись строгими послѣдователями Моисеева закона. Въ высшей степени странно было слышать какъ эти великороссы расхваливали преимущества своей «еврейской» вѣры. По образу жизни и занятіямъ «субботники» ничѣмъ не отличались отъ другихъ крестьянъ, такъ какъ они были такими же, какъ и остальные, землевладѣльцами, но, по благоустройству, зажиточности и чистотѣ, ихъ деревни нѣсколько уступали селамъ, населеннымъ христіанами.

Многіе уголовные, не разъ проходившіе уже раньше по этому тракту, прекрасно знали нравы, обычаи и характеръ сибиряковъ, и ихъ разсказы о послѣднихъ полны были огромнаго интереса. Въ большинствѣ случаевъ сибиряки въ этихъ разсказахъ выступали далеко не въ привлекательномъ свѣтѣ; бродяги ненавидѣли ихъ до глубины души, и не было того порока, котораго они не находили бы въ сибирякахъ. Въ нравственномъ отношеніи они считали тѣхъ значительно ниже себя стоявшими, хотя и о себѣ они далеко не были высокаго мнѣнія: «ужъ на что мы отпѣтый народъ, а „чалдоны“ почище насъ будутъ», — говорили бродяги. Своимъ недругамъ, сибирякамъ они давали всевозможныя клички, значенія которыхъ нельзя было понять, но прозвища эти доводили до бѣшенства мѣстныхъ жителей, платившихъ имъ тѣмъ же. Эта взаимная ненависть объяснялась, конечно, тѣмъ зломъ, которое они причиняли другъ другу, но обѣ стороны упускали изъ виду, что они оказывали одинъ другому также не мало добра.

* * *

Выше я сообщилъ, какъ конвойные офицеры относились къ уголовнымъ арестантамъ. Въ обращеніи съ нами большинство изъ нихъ было сухо-офиціальны, стараясь избѣжать какихъ-либо непріятностей и столкновеній. Но нѣкоторые офицеры не прочь были оказать намъ любезность и вниманіе, — предлагали газету, соглашались выѣзжать съ нами позже изъ этаповъ, съ тѣмъ, чтобы нагонять партію въ пути и т. п. Какъ отчасти видно изъ вышеописаннаго случая, попадались и самодуры, желавшіе показать свою власть надъ нами, что имъ, однако, никогда не удавалось. Между прочимъ, у меня съ однимъ изъ такихъ офицеровъ произошло слѣдующее столкновеніе.