16 лѣтъ въ Сибири

Отъ этихъ узницъ мы отчасти узнали о карійской жизни. Но онѣ знали, главнымъ образомъ, свою женскую тюрьму; къ тому же ихъ давно уже увезли съ Кары, а съ тѣхъ поръ тамъ многое измѣнилось. Болѣе обстоятельно ознакомилъ насъ съ предстоявшей жизнью встрѣтившійся намъ тамъ же Фердинандъ Люстигъ. Когда-то онъ былъ артиллерійскимъ офицеромъ, но вышелъ въ отставку и поступилъ въ петербургскій технологическій институтъ; онъ былъ уже на IV курсѣ; примкнувъ къ народовольческому направленію, былъ арестованъ и привлеченъ по процессу 20-ти[29]; его приговорили къ 4 г. каторжныхъ работъ. Когда мы съ нимъ встрѣтились въ иркутской тюрьмѣ, онъ, отбывъ свой срокъ, шелъ на поселеніе. Его сообщенія о матеріальныхъ условіяхъ лицъ, находившихся на Карѣ, а также свѣдѣнія о комендантѣ, завѣдывавшемъ политическими каторжанами, жандармскомъ ротмистрѣ Николинѣ были очень не весеіаго характера.

Въ Иркутскѣ отъ насъ отстали семь человѣкъ: Малеванный и Варвара Щулепникова, ушедшіе въ г. Киренскъ; Іорданъ и Рубинокъ, отправленные въ Якутскую область; Л. Чемоданова, Васильевъ и Дашкевичъ, поселенные въ деревнѣ Тункѣ (Иркут. губ.). Такимъ образомъ, за Байкалъ насъ отправилось только четверо; я, Чуйковъ и М. Калюжная, шедшіе на каторгу и административно-ссылавшійся въ Забайкальскую область Е. Лазаревъ. Мы тронулись въ путь, вмѣстѣ съ уголовной партіею въ концѣ сентября. До конечнаго пункта на Карѣ намъ, каторжанамъ, оставалось еще болѣе 1200 верстъ, и на этотъ переходъ нужно было употребить еще около двухъ съ половиной мѣсяцевъ. Между тѣмъ уже наступали холода и изъ Лиственичной чрезъ два дня уходилъ послѣдній пароходъ, перевозившій арестантовъ чрезъ озеро Байкалъ. Опоздай мы къ этому сроку, намъ пришлось бы зимовать въ иркутской тюрьмѣ.

ГЛАВА XVIII Отъ Байкала до Кары

Была сухая осень. Бурный Байкалъ отнесся къ намъ довольно благосклонно. На расположенной на противоположномъ берегу озера станціи Лысовой мы должны были переночевать. Когда камера наша была уже заперта на ночь, вдругъ раздался шумъ отпиравшагося замка, и затѣмъ вошла молодая женщина, въ которой я вскорѣ узналъ Софью Иванову. Подобно Перовской, Фигнеръ и другимъ выдающимся женщинамъ 70 годовъ, Софья Иванова, послѣ распаденія общества «Земля и Воля», примкнула осенью 1879 г. къ вновь образовавшейся организаціи «Народная Воля». Съ этимъ интереснѣйшимъ моментомъ вашего революціоннаго движенія совпадаетъ и мое знакомство съ С. Ивановой, какъ и со многими другими сторонниками террористической фракціи. Въ январѣ 1880 г., какъ извѣстно, С. Иванова была арестована въ Петербургѣ въ тайной типографіи, въ которой печаталась газета «Народная Воля». Во время ареста она и четверо ея товарищей оказали жандармамъ вооруженное сопротивленіе. Привлеченная къ суду въ 1880 г. по процессу Александра Квятковскаго, Прѣснякова, Зунделевича и др., С. Иванова была приговорена къ четыремъ годамъ каторжныхъ работъ. Въ описываемое мною время она, отбывъ свой срокъ, шла на поселеніе въ г. Киренскъ Иркутс. губ. Мы очень обрадовались этой неожиданной встрѣчѣ; но, къ сожалѣнію, наше свиданіе было непродолжительно, такъ какъ С. Ивановой нужно было отправиться черезъ Байкалъ съ тѣмъ же пароходомъ, который насъ привезъ, а это должно было случиться черезъ полчаса. Наскоро передавъ другъ другу нѣкоторыя наиболѣе интересныя свѣдѣнія изъ собственной жизни и объ. общихъ нашихъ друзьяхъ, мы надолго простились съ ней, — послѣ этого мимолетнаго свиданія на берегу Байкальскаго озера мы больше уже не видѣлись.