1968 год. «Пражская весна»: 50 лет спустя. Очерки истории

Уместно обратить внимание на то, что Гомулка старался вести переговоры с советскими лидерами таким образом, чтобы не позволять им встревать в наши внутренние дела. Он не рассуждал на тему существующих между нашими странами сходств и различий в организации общественного строя, а всегда старался направить разговор на конкретные вопросы сотрудничества и способы их решения. Гомулка также не просил совета, каким образом решать внутренние проблемы Польши или как выстраивать наши отношения с внешним миром. Он, однако, спрашивал совета (и сам с готовностью давал его) в вопросах, касавшихся непосредственно партнера, взаимного сотрудничества, общих интересов. Такой подход отличал Гомулку от лидеров других социалистических стран, которые даже в маловажных делах стремились получить одобрение советской стороны.

Хорошая погода не бывает постоянной ни в природе, ни в политике. Симптомы ее ухудшения появились, когда в ФРГ было сформировано правительство так называемой большой коалиции, руководимое Куртом Кизингером[683]. В первом выступлении в бундестаге по проблемам текущей политики он предложил европейским социалистическим странам заключить соглашения в ФРГ об отказе от применения силы и установлении дипломатических отношений (однако без признания существующих границ). Кизингер высказался также за развитие человеческих, экономических и духовных контактов «с соотечественниками, живущими в другой части Германии» – ГДР. На эти предложения позитивно отреагировали все страны за исключением Польши. В конце 1966 г., во время встречи в Варшаве с курировавшими международные проблемы секретарями ЦК КПСС Юрием Андроповым и Борисом Пономарёвым, Гомулка говорил о необходимости созвать конференцию министров иностранных дел стран-участниц ОВД с целью выработки общей позиции касательно политики нового правительства ФРГ. Но еще до созыва конференции, в январе 1967 г., состоялась неофициальная встреча лидеров Польши и СССР в Ланьске на Мазурах, где помимо бесед Брежнев и Подгорный предавались своему любимому развлечению – ночной охоте на крупного зверя.

Из всех встреч, в которых я участвовал, встреча в Ланьске сохранилась в моей памяти как одна из наиболее интересных и важных. Первым говорил Брежнев, представив достаточно обширно, но при этом в привычных выражениях, информацию о текущей деятельности советского руководства. Польские участники беседы оживились только тогда, когда он перешел к немецким вопросам. Брежнев позитивно оценил идею встречи министров иностранных дел, однако не придал значения ее срочности. Одновременно он информировал, что руководство КПСС, согласовав свою позицию с Вальтером Ульбрихтом, подготовило письмо братским партиям с изложением состояния немецкой проблемы. При этом советский лидер выразил сомнение, может ли Советский Союз, который сам поддерживает дипломатические отношения с Федеративной Республикой Германия[684], отказывать в праве их установления другим социалистическим странам. Брежнев добавил, что в письме подчеркивается необходимость консультаций других социалистических стран по немецким вопросам с Германской Демократической Республикой, лучше ориентирующейся и прямо заинтересованной стороной.

Гомулка был крайне удивлен и попросил дать ему текст этого письма. После его прочтения советские представители попытались перевести разговор на другую тему (в частности, Косыгин проинформировал о переговорах с генералом де Голлем)[685]. Однако «Веслав» не позволил свернуть немецкую проблему. Видя колебания советских лидеров, он поставил вопрос остро и принципиально: подчеркнул, что считает немецкую проблему наиболее важной для Европы и стран-участниц Варшавского договора; подверг критике позиции Румынии, Венгрии и Чехословакии, считая, что их стремление как можно быстрее установить дипломатические отношения с ФРГ может привести к расколу Варшавского договора. Он не критиковал напрямую советских лидеров, но давал им ясно понять, что они действуют против собственных интересов. Для них это был болезненный упрек. Гомулка категорически подчеркнул, что даже если все социалистические государства установят дипломатические отношения с ФРГ, то Польша этого не сделает без выполнения трех базовых условий, четко сформулированных Варшавой: признание Западной Германией существующих границ; признание суверенитета ГДР; отказ ФРГ от ядерного оружия.