1968 год. «Пражская весна»: 50 лет спустя. Очерки истории

– Ленинские принципы в национальном вопросе нарушены. Сейчас дискутируется вопрос, идти ли на создание федерации. Такой постановке вопроса способствовало непростое отношение Новотного к Словакии. Он не нашел ни одного теплого слова об этом народе! Словаки – малый народ, очень чувствительный ко всему, что касается его традиций. Есть много примеров пренебрежительного отношения Новотного к национальному вопросу.

Все выступившие чехословацкие представители оценили проект коммюнике как односторонний документ и утверждали, что в случае его принятия в предложенном виде он будет плохо воспринят в Чехословакии.

Так завершилась дрезденская встреча по чехословацкому вопросу, первая весной 1968 г. Мы, болгарские участники, пришли по меньшей мере к двум выводам, характеризующим совещание.

Первый вывод – вырисовываются серьезные расхождения между европейскими социалистическими странами, которые могут привести к конфронтации. Они имеют не только идеологический, но и глубокий политический, экономический и международный характер.

Второй вывод – после обстоятельной критики будет воспринят курс на преодоление имеющихся различий нормальным способом, на основе общих интересов. Было заявлено о доверии новому чехословацкому руководству. Это предполагало новые беседы и переговоры в будущем.

После возвращения в Болгарию позиция нашей делегации, заключавшаяся во внимательном подходе к событиям в Чехословакии и поискам решений на пути бесед и переговоров, получила одобрение.

Однако дальнейшие события начали развиваться в ином направлении – к экстремизму, к углублению той борозды, которая развела пути Чехословакии и других социалистических стран.

Прошла череда интенсивных бесед и переговоров. В случаях, когда они имели международный характер, в них участвовал лично Тодор Живков. Возвращаясь в Болгарию после таких встреч, он привозил все ухудшавшиеся новости. Вовсю заработал пропагандистский аппарат, преследуя цель разъединить народы.

Однако раздавались у нас и здравые голоса. Например, в связи с предстоявшим летом 1968 г. в Софии Всемирным фестивалем молодежи возникли опасения относительно поведения чехословацкой делегации. Отвечавший за проведение молодежного форума Лычезар Аврамов предложил (и это предложение было одобрено) не чинить чехословацкой делегации никаких препятствий, не реагировать ни на какие ее проявления. И что получилось в результате? На открытии фестиваля, во время прохождения иностранных делегаций чехословацкие представители выкрикивали лозунги, время от времени опускались на колени и скандировали:

– Наша демократия – это наше дело!

А после этого, чтобы привлечь внимание фанатов спортивного клуба «Левский», перешли к привычному для нас слогану – «Только „Левский“! Только „Левский“!..»

И больше ничего – фестиваль пошел дальше своим нормальным путем. Какой-либо конфронтации удалось избежать.

Все наше внимание было приковано к советско-чехословацким встречам. На них шли важные переговоры, но явно безрезультатно.

Приближались тревожные августовские дни. Чехословацкий вопрос несколько раз рассматривался и у нас на заседаниях Политбюро. Поначалу на них господствовала умеренность. Но постепенно информация, которую сообщал Тодор Живков, усиливала конфронтационные настроения. Уже возникали опасения, что решением проблемы могут стать давление и сила. Это было чревато плохим вариантом развития событий со многими неизвестными. Мы хорошо знали, что малым народам не суждено разрешать мировые конфликты.

В поведении членов Политбюро обозначились три тенденции. Некоторые осторожные попросту отмалчивались. Один-два функционера, во всем угождавшие Тодору Живкову, следили за его настроением, и поскольку он предчувствовал, куда дует ветер, допуская даже неблагоприятный ход событий, они спешили приспособиться, заявляли:

– Принять «вариант Тодора Живкова»!

Это был пустой и вредный призыв. Произносившие его очень хорошо знали, что автором этого «варианта» был не Живков, а некто другой, за пределами Болгарии.

И, наконец, третьи члены Политбюро старались смягчить напряженность.

Моя позиция определилась еще во время дрезденской встречи в марте месяце. Я упорно и, как мне казалось, убедительно повторял, что разногласия между социалистическими странами должны разрешаться только методом бесед и переговоров. Я был глубоко убежден, что в этих разногласиях, если только глубоко вникнуть в их суть и не допустить экстремизма, можно найти рациональное зерно, которое поможет нам вместе двинуться вперед к обновлению.

Что касается военного варианта, то в Политбюро никакая информация о такой возможности не поступала и никакие обсуждения не велись. Мы абсолютно ничего не знали ни об участии болгарских воинских частей в военной акции, ни тем более об их переброске.