1990-e годы

— А вот тебя, милок, наши дела отныне не касаются. Ты сегодня изволил охуенно обосраться, в связи с чем, попадаешь под сокращение численности штата и будешь теперь уволен по статье.

Сказав это, Саша Белый запрокинул голову и громогласно расхохотался. Остальные накурившиеся, не понимая толком, в чём тут шутка, с готовностью подхватили ржание бригадира и стали смеяться все вместе.

Бита побагровел:

— Какая численность штата?! Ты чё бля несёшь?!

— А такая! — выкрикнул сквозь смех Саша Белый, — какая у твоего братца в церкви была, когда он там попом за зарплату корячился. Согласно КЗоТ! КЗоТ, знаешь? КЗоТ!

Услышав это «КЗоТ», смеющиеся быки прямо-таки зашлись в истерике, и от хохота уже чуть не валились с табуреток.

— КЗОТ! ААА! КЗОТ, БЛЯ, КЗОТ! ЕЕЕ! УУУ! КЗОТ! Ха-ха-ха-ха.

Бита растерялся, покраснел и как-то совсем по-детски обиделся.

— Да вы больные тут все! — вскричал он и, провожаемый всё тем же противоестественным смехом, пулей вылетел из кухни.

Развеселившаяся компания всё ещё продолжала смеяться, когда раздался звонок в дверь. Несмотря на наркотическое опьянение, Саша Белый вмиг посерьёзнел, коротко кивнул Бульдогу, чтобы тот пошёл открыть, и вслед за всеми остальными, нарочито медленно потащился в прихожую встречать гостей. Все, впрочем, знали, что это явился за братцем Поп, поэтому никто не стал одёргивать Биту, ринувшегося первым отпирать входную дверь.

Осторожно, будто боясь испачкаться, солидный гость перешагнул порог, окинул прихожую цепким взглядом, и, не здороваясь ни с кем из присутствующих, коротко приказал Ванятке:

— Спускайся и жди в машине.

Затаив дыхание, Бита бросил благоговейный взгляд на старшего брата, быстро обулся и вышел.

Поп продолжал стоять в дверях, будто бы над чем-то раздумывая. Его сжатые в тонкую линию губы слегка кривились от плохо скрываемой брезгливости. У него был приятный вкрадчивый голос и симпатичная наружность. Своей внешностью он больше походил не на священника, а на какого-нибудь благовоспитанного деятеля культуры. Лицо Попа было тщательно выбрито, волосы на голове аккуратно причёсаны, на носу плотно сидели строгие очки. Одет он был скромно, но опрятно и чисто, серого цвета штаны и рубашка были идеально выглажены, чёрная кожаная куртка — без единого пятнышка, или потёртости, а такие же чёрные, под цвет куртки, ботинки, он, казалось, только что протёр влажной тряпкой.

Примечательно, что по общему телосложению Поп удивительно сильно походил на Сашу Белого, и когда последний появился позади всех в прихожей, могло бы даже показаться, что между этими двумя возможно и какое-нибудь не слишком отдалённое родство.

Скрестив на груди руки, Саша Белый опёрся плечом о стену и с деланной обидой в голосе саркастически проговорил:

— Совсем ты нас не уважаешь, Серёжа, даже не здороваешься…

— Здравствуй, Саша, — сказал Поп, не подавая, однако, руки и продолжая игнорировать всех остальных. — Я не хотел показаться грубым, но ты, наверное, понимаешь, что мысли мои сейчас заняты другими проблемами.

— Да уж понимаю-понимаю, — издевательски изображая сочувствие, подхватил Саша Белый. — Мы тут все старались, как могли, Серёжа, но братец твой, увы, воспитанию никакому так и не поддался.

— Ладно, — с лёгким раздражением махнул рукой Поп. И, видимо, не желая более находиться в этом обществе, сунул руку в боковой карман куртки, достал оттуда сложенную вдвое бумажку и, не глядя, протянул Бульдогу.

— Здесь адрес, — пояснил гость, кивая на бумажку. — Коммерс будет там с женой. Можете делать всё, что посчитаете нужным.

Сказав это, Поп резко развернулся и молча вышел из квартиры.

Как и было велено, Бита послушно дожидался брата в машине.

***

На исходе дня Борис наконец-то позволил себе вздохнуть с облегчением. Сегодня он не находил себе места с самого утра и до смерти боялся предстоящего объяснения. Борис понятия не имел, как могут отреагировать эти люди на его неплатёжеспособность. Три месяца назад он взял у них в долг довольно крупную ссуду для развития бизнеса, ну и, само собой разумеется, регулярно платил за «крышу».

Борис с самого начала знал, что заключает сделку с бандитами и конечно полностью отдавал себе отчёт в том, какие неприятности у него могут возникнуть, если вдруг с возвратом полученного им займа произойдут какие-нибудь проволочки. Но время шло, проблем с деньгами не возникало и ему стало казаться, что он сделался среди этих людей уже даже кем-то вроде своего. Саша Белый регулярно наведывался к Борису в офис за текущими платежами, каждый раз был вежлив и благодарил за кофе. По золотым зубам Саши Белого и его шрамам на кулаках было, разумеется, понятно, что боссы платят ему не только за курьерские функции, и что если что-то вдруг пойдёт не так, его благодушие может тут же исчезнуть. Однако после нескольких месяцев их спокойного взаимодействия, Боря почему-то вообразил, что Саша Белый теперь относится к нему по-дружески.