1990-e годы

Время от времени, когда был уверен, что его никто не видит, Борис позволял себе подобные танцы, но он ни за что не смог бы этого сделать перед зрителями, даже и перед одной своей женой. И потому сейчас, когда в прихожей неожиданно послышался какой-то шум, Борис испуганно вздрогнул и мгновенно прекратил игривые кривляния.

Стыдливо покраснев, он прокашлялся и перешагнул порог комнаты, лихорадочно соображая, что бы такое предложить сейчас Марине в качестве исчерпывающего объяснения, дабы сразу закрыть эту тему и больше к ней никогда не возвращаться. Однако то, что он обнаружил в прихожей, заставило его вмиг позабыть о своей мальчишеской шалости.

Только что заливавшая его лицо краска стыда моментально сменилась мертвенной бледностью, Борис собирался было закричать, но в груди образовался вакуум и он не смог выдавить из себя ни звука.

Вместо укутанной в банный халат Марины, в коридоре стоял Саша Белый и с ним ещё трое жуткого вида бугаёв.

Уж я как-нибудь разберусь без вас, раз дело касается серых глаз…

— Ч-что, что… — заикаясь, пролепетал Борис.

Саша Белый вдруг запрокинул голову к потолку и разразился оглушительным хохотом. Трое быков тут же присоединились к его похабному ржанию, и от этого уютный дом преуспевающего бизнесмена словно бы сразу преобразился в грязный притон.

Не переставая гоготать, Саша Белый наставил на Бориса жёлтый от никотина палец.

— Давай, Борька, потанцуй ещё! Давай-давай! Кха-кха-кха-кха! Станцуй нам, станцуй! — орал во всю глотку Саша Белый.

Застыв как изваяние, Борис по-прежнему не мог выдавить из себя ни слова и в панике переводил взгляд с одного бандюги на другого. В довершение ужаса, в этот самый момент, доносившиеся из ванной звуки журчащей воды резко оборвались.

— Боря, ты что там делаешь? — крикнула жена из-за закрытой двери.

Борис встрепенулся и в отчаянье ринулся в сторону ванной, беспорядочно лопоча какие-то слова, но его моментально схватили и уложили на пол двое молодчиков. Бульдог с силой зажал ему рот своей массивной дланью.

— Оттащите его в комнату, — шёпотом скомандовал Саша Белый и тихо подошёл к ванной.

Послышался звук отодвигаемого шпингалета.

— Боря? Ты где? — спросила Марина, открывая дверь…

Протащив Бориса через всю комнату, Бульдог ударил его кулаком лицу и поставил ногу на грудь. Зловеще возвышаясь над своей жертвой, он достал пистолет и прицелился Борису в голову.

— Пикнешь — убью, — тихо произнёс Бульдог.

Быки принялись рыться по шкафам, невозмутимо рассовывая по карманам всё, что казалось им ценным, а со стороны ванной послышался гаденький смех Саши Белого, и одновременно с этим истошно закричала Марина.

— Ааа, вот она, наша красавица! — нараспев выкрикивал Саша Белый.

Обхватив жену Бориса поперёк талии, он внёс её в комнату. Полотенце, которым девушка обмотала после купания голову, свалилось на пол, и её мокрые локоны беспорядочно рассыпались по лицу. Марина плакала, вырывалась и что-то бессвязно кричала.

— Пацаны, прибавьте звук, — кивнул Саша Белый в сторону музыкального центра и громко спросил, обращаясь к позеленевшему Борису, — ну чё, Бориска, где денежка?

Продолжая удерживать Марину сзади, Саша Белый рывком распахнул на ней банный халат и поелозил рукой по обнажённой груди, не отрывая при этом взгляда от Бориса. Затем он опустил руку ниже и грубо схватил девушку между ног. От крика голос Марины сорвался, она отчаянно пыталась вырваться и умоляла отпустить.

Быки прекратили шарить по шкафам и, похотливо ухмыляясь, с интересом наблюдали за происходящим.

— Ну так что, Бориска, долг возвращать будешь, или как? — снова спросил Саша Белый.

Всё так же придавленный ногой Бульдога, Борис лежал на полу и с тупой апатией смотрел на жену.

— Марина, любимая, прости меня, прости… Саша… Саша, пожалуйста, прошу тебя, отпусти её. Я всё отдам, я всё… я обещаю…

— Заткнись, мразь жидовская! Разжалобить меня вздумал, сука?! — в ярости заорал Саша Белый.

Он толкнул Марину на стоящий у стены диван, и хотел было сразу изнасиловать, но к своему неудовольствию отметил полное отсутствие эрекции. В спешке Саша Белый совсем позабыл про таблетки, без которых его член уж лет пять, как невозможно было поднять даже всеми силами американской порно индустрии. С чёрной завистью бригадир покосился на стоявших рядом быков, которые с вожделением пялились на видневшиеся из-под махрового халата голые ноги Марины. И конечно, не допусти он этой досадной оплошности с таблеткой, Саша Белый, отодрав жену терпилы, предоставил бы после себя такую возможность и всем остальным своим подельникам, но, увы, теперь об этом не могло быть и речи. И дело тут было даже не в том, что он не желал уступать её кому-то прежде себя, нет.

Саша Белый не хотел, чтобы пацаны узнали про его импотенцию.

Досадливо передёрнувшись, бригадир отрывисто скомандовал:

— Тащите её в багажник и ждите в машине, мы будем через пару минут!

Дебильно ухмыляясь, торпеды бросились выполнять приказание и, норовя ухватиться за интимные части тела, подхватили плачущую девушку на руки и вынесли на улицу.