1996, По рукоять в опасности

- Может быть, - кивнул Тобиас. - Биллионы триллионы украденных денег лежат на анонимных счетах в банках всего мира, и будь уверен: банки без зазрения совести крутят эти деньги, гребут с них выгоду и не очень спешат отыскать законных владельцев и наследников.

- Синдром Генриха VIII, - сказал я.

- Что? - не понял Тобиас.

Я пояснил свою мысль, рассказав Тобиасу об ограблении церквей в эпоху Генриха VIII и о золотых сокровищах, зарытых служителями церкви в землю.

- Хорошая аналогия, - сказал Тобиас.

Когда я уходил, он, сокрушая очередную зубочистку, решал уже чьи-то еще проблемы. Следующий визит я нанес Маргарет Морден.

Она выслушала мое повествование о некоторых подробностях ухода из жизни Нормана Кворна и сказала:

- Бедняга!

- Значит, вы не считаете, что его смерть - достойная кара за совершенный им грех? - спросил я.

- Смерть! Вы в этом уверены? Интересно, где провели вы последние пятьдесят лет? Кара за грехи в наши дни - несколько лет содержания на всем готовом за счет государства плюс возможность получить образование под крылышком разных обществ помощи бывшим узникам.

- Цинично.

- Зато правдиво.

- А как обстоят дела с жертвами преступлений?

- Жертвам достается в удел порицание за преступления, совершенные против них - весьма сожалею, но такое бывает часто, - и лишь изредка им предлагают возмещение хотя бы на уровне содержания на всем готовом и университетского образования. Бедность, забвение, безвестная могила - вот участь жертв. За грешниками же с их чековыми книжками гоняются репортеришки из бульварных газет.

- Маргарет!

- Ну что? Теперь вы знаете меня немножко лучше? - сказала она. - Норман Кворн ограбил бедных старых вдов, лишив их жалких дивидендов и надо быть идиотом, чтобы поверить, что он умер от угрызений совести.

- "Бедные старые вдовы"… Звучит немного сентиментально.

- Вы бы не сказали этого, доведись вам самому быть на их месте.

- Ну хорошо… Если дивиденды бедных старых вдов застряли где-то в иностранных банках, как нам отыскать и вернуть их?

- Вам-то это зачем? - сказала Маргарет.

Я опустил голову и смотрел на собственные руки. Что я мог сказать в ответ? Маргарет сочла бы меня сентиментальным слюнтяем - только и всего.

- Я говорю то, чего не думаю, Ал. У меня сегодня паршивое настроение. Я занята одним умышленным банкротством, единственная цель которого - избежать платежей мелким кредиторам. А эти мелкие кредиторы могут вылететь из-за убытков в трубу. Люди, делами которых я занимаюсь, хотят отделаться от своих поставщиков, разорить их, объявив себя банкротами и закрыв свое дело, а потом начать все заново под другой вывеской.

- А это законно? - спросил я.

- Да, законно. Отсюда мораль - вас можно надуть. Я ничем не могу быть полезна таким людям, как вы. А теперь уходите и оставьте меня наедине с моим разочарованием.

- Я хотел спросить вас, можно ли проследить пути движения украденных денег? Может, вы помните какие-нибудь пункты назначения?

Она нахмурилась, а затем, как и Тобиас, обратилась к помощи компьютера.

- Возможно, - заговорила она через некоторое время (и в голосе ее слышна была неуверенность), - возможно, Норман Кворн послал совсем небольшую сумму в какой-нибудь банк на Багамских островах, а тот переправил ее дальше - в банк на Бермудских островах, который вернул все эти деньги обратно в Вонтидж. Проведенные операции могли быть не подтверждены подписанными документами, и половина информации, например, подлинные номера счетов, - утеряна. Если деньги пивоваренного завода в одном из таких сомнительных банков, и не пытайтесь отыскать их.

- Огромное спасибо.

- Не вешайте носа. Первое, что я сделала сегодня утром, - проконсультировалась с вашими кредиторами. Соглашение, которое они подписали с вами, останется в силе, независимо от смерти Нормана Кворна.

ГЛАВА 9

От Маргарет я отправился в офис «Юнга и Аттли», не очень надеясь застать там кого-нибудь, но когда я постучался в дверь и повернул ее ручку, дверь открылась.

В тот день меня встретил там не бритоголовый тип и не секретарша, а также не мистер Юнг с усами и даже не футбольный тренер Аттли, а мужчина открытым лицом и честным взглядом. На вид этому человеку было примерно столько же лет, сколько мне, а одет он был, как я, только, пожалуй, еще более нарочито официально. Джинсы, рубашка, свитер, и ни намека на галстук. Главное отличие между нами состояло в том, что у него были очень короткие светло-русые волосы, в то время как мои доходили до плеч.

- Привет! - сказал я и улыбнулся.

- Привет.

- Как вас теперь называть?

- Крис.

- Крис Юнг? Он кивнул:

- Я тут слегка подсуетился для вас.

Его акцент не изменился. У всех троих: бритоголового, секретарши и Криса Юнга он был одинаковый.

- И? - спросил я.

- Был такой золотых дел мастер по имени Максим. Он жил и работал в Лондоне в восемнадцатом веке. Как Гаррард или Эспри в наше время. Хорошая репутация. Делал модные вещи, например, павлинов для орнамента столов, золотые филигранной работы перья с настоящими драгоценными камнями.

- Тоб обещал мне, что вы окажетесь на высоте, - сказал я.

- И только?