2

оглядывался по сторонам. Зверушки, едва различимые на фоне песка, покидали тайные норки и

выходили охотиться на неведомо откуда появившихся в изобилии мух, стрекоз, мошек и жуков.

Деловито расправив жесткие крылья, отливавшие зеркальным блеском, прожужжал какой-то

немаленький жук. А через мгновение послышалось чавканье и хруст — кто-то достаточно быстрый

и умелый жука схрупал, аппетитно похрустывая крыльями. Впереди ссорились песчаные чайки —

скорее всего, не поделили добычу. Бесшумно пропрыгал тушканчик, бесстрашно поглядывая на

астронома черными бусинками глаз. Столько зверья Вальд в песках еще не видал, а уж он тут не

первый день путешествовал. Хотя, в другое время не было и возможности полюбопытствовать —

нужно было или бежать, или догонять, спасать или спасаться. Внезапно раздалось: «Слуууушай!

124

12

Слууушай!». Вальд повалился в пески, стараясь спрятаться. Призыв слушать прозвучал совсем

неподалеку еще несколько раз. А потом показался и сам «слушатель», или слушательница: жирная

птица, грязно-желтое оперение, крылья, волочащиеся по песку окаймлены красным, оранжевый

клюв, черные глаза, размером с крупную сливу с изумлением разглядывали невиданное ранее

существо на двух ногах, совсем без перьев, без клюва и глаза впереди. Вальд подумал: «Странная

птица». Что подумала птица никто не узнал, она удалилась неспешно, презрительно поглядывая на

встреченного, даже не потрудившись испугаться. Вальд, пожал плечами и, поглядывая на светила,

пошел дальше и дальше, но ничего похожего на описанные ведьмой круговины так и не встретил.

И, когда Прим коснулся горизонта, повернул назад.

Янина отправилась в пустыню. Ей нужно было лишь следить, чтобы Прим все время был по

левую сторону. Ведьма шла, чутко прислушиваясь к окружающему, стараясь не пропустить

никакого знака, если он все-таки будет подан. Ей были ведомы все обитатели песков, поэтому на

живность, что выползала навстречу остывающему воздуху, Янина внимания особого не обращала.

Ее путь также, как и путь астронома, прошел без приключений. Ничего не найдя, почувствовала

лишь, как ослабевает зов круговин, ведьма повернула назад еще до того, как первое светило

приблизилось к горизонту. Смысла идти дальше не было. Она лишь понадеялась, что ее спутникам

повезло больше. Или надо было просто разрыть песок возле оазиса — там зов был наиболее силен.

И как она до этого не догадалась с самого начала!

Хирдманну Прим должен был греть правую щеку. Воин шел по пескам тем особенным

шагом, который не позволял подкрасться усталости. Отшагав совсем немного — по его меркам —

хирдманн почувствовал, что не может поставить ногу, словно мешало что-то незримое. Пошарил

впереди руками — по воздуху — стена какая-то, невидимая, но плотная. Попробовал найти

границу, прошел по кругу. И тут его осенило: вот она, эта круговина, мать ее! Повернулся, решив

поспешить обратно, чтобы успеть подготовиться, пока астроном и «она» вернутся. Поднажал и

таки смог наступить на песок круговины, невидимая стена стала податливой, пустив его ногу.

Воздух заискрился, запахло грозой, в ушах появился гулкий шум, хирдманна развернуло спиной,

невидимая рука толкнула его вперед и он упал. При падении хирдманн ударился затылком о

странный камень синего цвета. Воин замер, раскинув могучие руки, потеряв от удара сознание. От

падения могучего тела взвихрился песок, и обнажились остальные камни. Как и говорила Янина —

черный, красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой и синий круги. Черный самый маленький,

остальные вкруг него, постепенно увеличиваясь по мере приближения к внешнему кругу.

Хирдманн начал приходить в себя, но не мог пошевелить и пальцем, не мог даже захрипеть. Лежал,

глядя на первое светило, уже коснувшееся горизонта, с присвистыванием вдыхая и выдыхая быстро

остывающий воздух.

Вдалеке послышался невнятный шорох. В поле зрения попали фонтанчики песка от копыт

лошадей, тех самых, что могут пройти Крогли без остановки. В голове застучало беспрерывно: нет,

125

12

нет, нет, нет. Хирдманн догадывался, что его бывшие собратья могут узнать, что он жив, что живы

те, кто должен вернуться к Всемогущему. Что его, хирдманна служение Олафу понято им

превратно, и он не должен был помогать беглецам. Что нужно было не вступать с ними в сговор, а

давно, еще тогда в Красных башнях доложить суприму о заговоре и получить вечную

благодарность Всемогущего. Но нет, имперский пес вбил себе в голову, что божество может

ошибиться, чужестранцы могут быть полезны Крамбару и не в качестве игрушек. Хирдманн

должен был давно убить песчаную ведьму, ту, что осмелилась спасти ему жизнь. Тьфу, хирдманн

окончательно запутался и, так как все равно ничего сделать не мог, решил смиренно лежать и

дожидаться свершения судьбы. Огорчало, что не сможет убедить бывших собратьев в том, что