2

никаких светлых чувств. После своей мучительной смерти в песках они не считали нужным

культивировать в себе хоть что-то подобное. Син жили злобой и ненавистью. Более всего они

ненавидели все, что связано с хирдманнами. Син не связали Янину после похищения лишь потому

что она была женщиной, и она могла стать хотя бы рабыней или чьей-нибудь наложницей, если

приглянется кому. Бар Янина, очнувшись, поняла, что ей пока лучше помалкивать о цели

путешествия, и тем более не уточнять ничего о своих спутниках, пока ситуация не прояснится. Но!

Те Син, что притащили путников сюда, знали, что Янине удалось стать пустынной ведьмой —

узнали без всяких расспросов, лишь рассмотрев ее хорошенько. И загорелись целью сделать ее

своей верховной ведьмой Син бар Яниной, скинув ту, что давным-давно захватила власть. Старую

властвующую ведьму звали Син-Син Ядвига. И Янине сейчас нужно было идти в ее шатер.

Хирданн и сопровождающая его троица уже отправились туда. Ведьмы ликовали. В их руки

наконец-то попался живой хирдманн! И они могут «стребовать» с него все свои обиды. Троица,

захватившая Янину и ее спутников, давно искала возможность избавления от старой Син-Син,

которая сохраняла хотя бы видимость справедливости и порядка в клане — пока ей это было

выгодно. И на посвящении новой Син-Син у них будет человеческая жертва, которая умаслит

темнобородого. Янине пришлось поспешить в шатер старой ведьмы, чтобы хотя бы постараться

успеть помочь хирдманну, если ему будет что-то угрожать.

Опасения песчаной ведьмы не замедлили сбыться. Хирдманна было решено принести в

жертву на посвящении новой Син-Син. Желание нынешней Син-Син не особо учитывалось — она

была слишком стара, уже когда стала верховной, хотя могущества и сил ей было не занимать. Пока

бар Янину будут готовить к морально и физически к посвящению, имперский пес будет отдан в

собственность клана. И все, любая из Син может творить с ним всё, что захочет — пытать,

опробовать новые зелья или заклятья, бить, насиловать, в общем, всё, что только взбредет в их

головы. С одним-единственным условием — в день посвящения хирдманн должен быть еще жив.

Янина вошла в шатер Син-Син, протолкалась через толпу ведьм в центр шатра, где было

134

13

воздвигнуто нечто вроде капища: в промерзшую почву вкопана статуя Хрона, мастерски изваянная

изо льда. Судя по всему, лед защищали какие-то заклинания, потому как в шатре было довольно

тепло — Син-Син, как и обычные люди преклонных лет, всегда мерзла — а со статуей ничего не

делалось. Песчаная ведьма приблизилась к массивному стулу верховной — он показался ей смутно

знакомым... Подняла глаза на Син-Син и едва не вскрикнула, заставив себя сжать кулаки с такой

силой, что ногти впились в ладони, оставляя кровавые следы — надо же контролировать себя. Син-

Син Ядвига была как две капли воды похожа на бар Катарину, только у син волосы были медно-

рыжие, и даже пробивающаяся среди них седина не смогла потеснить буйную солнечную поросль.

А стул был точной копией стула верховной бар, из все той же древесины гикори, на котором

обычно восседала бар Катарина.

Что случилось, откуда, откуда эта Син-Син? Глаза Янины застилали непрошеные слезы, бар

Катарина умерла? Почему она здесь и почему ее волосы такого цвета? Опустила глаза, пытаясь

сладить с чувствами и разобраться с мыслями. Задумалась так глубоко, что вздрогнула, ощутив чье-

то прикосновение: «Иди, иди, тебя Син-Син зовет. Что ты тут застыла? От радости ошалела что

ли?». Пришлось шагнуть вперед и взглянуть на это лицо, такое родное и чужое одновременно.

- Детка, ты откуда взялась? - старческий голос звучал ясно, лишь едва дребезжащий тембр выдавал

годы владелицы.

В толпе загалдели: «Это та, которую охотницы нашли, она спала там. Там еще два мужика были.

Это она, она. Мы ее запах чуем, она песком и жаром пахнет».

- Тихо! Кому я давала слово?

- А никому не давала. Охотницы имеют право брать слово сами и не спрашивать старуху вроде

тебя!

Худощавая блондинка, в которой Янина узнала одну из тех, кто притащил ее и спутников сюда, не

опуская взгляда, шагнула к кругу, что ограждал капище, подошла совсем близко к верховной. За что

и поплатилась. Син-Син едва заметно шевельнула рукой и блондинка вылетела наружу,

воткнувшись головой в сугроб. Полотнище, прикрывавшее вход, блондинка сорвала, когда летела и

ее позор был видел всем син, которые были в шатре. Раздались смешки, сначала разрозненные,

потом все более дружные, и вскоре они слились в единый хор. Ведьмы смеялись, злобно

всхихикивая, некоторые даже похрюкивали от удовольствия. Спутницы блондинки, которых Янина

разглядела с толпе, закатывались от смеха с таким же рвением, что и остальные. Спутницы эти

были пугающе похожи друг на друг друга. Син-Син, отсмеявшись, вновь шевельнула рукой, и