2

15

и летят в Хронилища. Трещина, которую они пересекали, яростно затрещала, совсем как стекло,

когда на него давит слишком большая масса или как тонкий лед, если кинуть на него нечто,

достаточно большое. Янина пристально оглядела своих попутчиков, стукнула Вальда по затылку:

- Думай о чем-нибудь более приятном, о воде, например. Здесь, так близко от хронилищ мысли

слишком опасны. Накликаешь беду!

- Так может быть мне подумать о маме? И мы ее увидим? Или представить, что мы уже ее спасли и

попадаем через круговины сразу в наш Мир?

- Ишь, ты какой шустрый! Если было бы так просто. Сбыться могут только самые плохие мысли —

об отчаянии, унынии, злобе, ревности и тому подобном. А о воде я предложила тебе подумать —

так это первая из безвредных мыслей, что пришла мне в голову. Так что — предлагаю всем

усиленно думать о воде.

И странно, но всеобщие думания о воде помогли — трещины перестали увеличиваться в размерах

и попадаться стали реже. А потом и вовсе пропали. Путники заспешили, пока не изменилось еще

что-нибудь в этом причудливом Круге. Усталость брала свое и надо было найти хоть какое-то

убежище, чтобы передохнуть. Впереди посветлело, и низкое небо из багрово-черного вновь

приобрело серый цвет. Становилось все светлее и уже появилась надежда, что здешнее светило

покажет свой лик. Но неведомо откуда набежали темные, почти черные тучи, и хлынул ливень.

Льющаяся вода мгновенно размочила глиняную равнину. Вскоре идти стало невозможно — на

ногах у путников налипло столько глины, что сдвинуться с места стало попросту невозможно.

Промокшая до нитки троица обессиленно рухнула в раскисшую почву, Янина попыталась

изобразить «глиняную птицу», проведя руками и ногами, но рисунок моментально был смыт

потоками теплой воды, которая поначалу вызывала опасения. Лишь убедившись, что никакого

вреда — кроме того, что грязь стала совершенно непролазной — ливень не приносит, путники

оставили попытки сдвинуться с этого места. Умылись, наполнили все емкости, которые у них

были, водой и, сняв с себя лишнюю одежду, уселись в кружок прямо в раскисшую глину, и

принялись ждать хоть какого-то просвета в затянутом грязными тучами небе. Прошло уже

достаточно много времени, по ощущениям, по крайней мере — которые могли и подвести.

Внезапно Янина стукнула себя по лбу:

- А теперь нам пора перестать думать про воду! Ну-ка, быстро!

Вальд и Вейлин опешили, но послушно попытались думать про что-нибудь другое.

- Думайте про леса или про траву! - ведьма привстала от азарта.

И верно, ливень прекратился, словно отсекло. Впереди показалась какая-то темно-зеленая стена,

которая быстро приближалась. Троица недоуменно переглянулась. Спешно поднялись и тесно

встали, прижавшись спинами. И — шуууух, вокруг них уже зеленеет бескрайняя степь. Во

мгновение ока трава, кустарники, невысокие деревца заполнили всю равнину. Ни с чем не

сравнимый запах свежей зелени ударил в нос, и даже низкое, по-прежнему блекло-серое небо стало

151

15

каким-то более чистым и высоким. Давненько не видели путники такого количества разной зелени.

Хотелось уже вскинуть поклажу на плечи и шагать среди этой свежести туда, где решение всех

проблем, идти вперед плечом к плечу с верными друзьями... Янина чуть было не поддалась на этот

порыв, охвативший их всех. Опустила глаза, чтобы полюбоваться травкой, которая должна была

быть под их ногами... А там зияла самая широкая из виденных здесь трещин, и она уже зловеще

похрустывала, начав подаваться вниз под их весом.

- Бегите! Хватайте, что успеете и бегите!

И это хорошо, что в пути они привыкли доверять друг другу. Астроном и хирдманн подхватив

сумки, рванули. Ведьма чуть поотстала, и трещина последовала за ней, стараясь приблизиться к ее

ногам, с которых осыпались куски подсохшей глины. Вальд не сразу заметил, что легконогой

ведьмы нет рядом, хотя обычно она бегала гораздо быстрее, чем они. Оглянулся и вовремя —

трещина-таки настигла Янину и уже поглотила ее почти по пояс. Ведьма отчаянно барахталась, но

не могла издать ни звука — какая-то из ее случайных мыслей о молчании воплотилась слишком уж

буквально, и липкая субстанция затянула ей рот, губы исчезли, словно их никогда и не бывало. А

трещина все разрасталась и тянула вниз с противным ноющим звуком. Вальд один отчаянным

прыжком оказался возле беспомощно барахтающейся ведьмы и едва успел схватить ее за шиворот.

Резко дернул и со всего маху пребольно упал на спину — трещина была иллюзией, слишком легко

отдав свою жертву. Янина оказалась сверху астронома, придавив и без того израненную спину к

острым камням. Вальд невольно застонал. Ведьма перевернулась, упала рядом, тяжело дыша:

- Я знаю, где мы. Никогда не думала, что такое случится и случится со мной. В наших учебных