_2014_10_07_09_17_46_052

У Джека голова шла кругом от всего, что обрушилось на него

в этот счастливый день так неожиданно и удачно.

— К вам? Вот спасибо! А ты, значит, в театр ходишь бесплатно?

— Не бесплатно, — засмеялся Себастиан. — Просто плата бывает

разная.

— Слушай, а ты?.. — Джек осекся, хотя любопытство не давало

тему покоя.

— Допивай пиво и пойдем устраиваться, — был ответ.

Приняв предложение нового знакомого временно разделить

кров с ним и его братом, Джек решил было, что закравшееся со-

мнение по поводу внешности нового приятеля обмануло его. Но

довольно скоро он понял, что может верить своим глазам, никогда

не подводившим его. Да и хозяева дома, судя по всему, не пытались

его ни в чем убедить, понимая, что столь близкое общение тайное

сделает явным. Джек, деликатный от природы и благодарный им

за радушие и щедрость, решил, что чужие тайны на то и чужие, чтобы их не касаться. С Уильямом они стали друзьями. Довольно

скоро Виола сама объяснила ему многое и рассказала о них то, что

сочла уместным. Она была удивительная. Веселая, открытая, сме-

лая, будто ничего не боялась. Джеку нравилось в ней все. Сомне-

ние, как первое впечатление, перелилось в его душе в удивление

и благодарность, узнавание — в восхищение, пробудившее волне-

ние, расшевелившее в нем чувства, о которых он и не подозревал.

Теперь каждый свой день он начинал с мыслью о ней. А она отно-

ситься к нему, как к брату. Жизнь и работа под одной крышей

очень сблизили их. Виола любила и могла долго и интересно рас-

сказывать о том, что знала. Он завороженно внимал каждому ее

слову, и художник в нем стремился в работе превзойти самого

себя. Он вдохновлялся ею. Он полюбил.

246

ЧАСТЬ II. ГЛАВА VIII

Однако произошло событие, которое увело Виолу из стен из-

дательства, хотя она и продолжала служить у Филдов. Вернее

сказать, произошли два события, одно из которых повлекло за

собой другое.

Однажды осенью Виола и Ричард остались в мастерской вдвоем.

Рано или поздно это должно было произойти. Ричард скрупулезно

вычитывал только что принесенный оригинал-макет. Виола зани-

малась своей работой.

— Виолетт, тебе пора заканчивать, — сказал он.

— Пожалуйста, — сказала она, — не называй меня Виолетт. Для

Дика Филда я всегда Виола. Для мистера Филда, если угодно, Себастиан.

— Я знаю, что значит для тебя театр, но лицедейство — не для

меня.

Она осторожно подошла к нему.

— Странно, мне казалось, что Жакнетт очень артистична.

Ричард улыбнулся. Так улыбаются, услышав что-то даже несуще-

ственное о тех, кого любят.

— Она неподражаема и недосягаема во всем. Это правда. Мне до

нее далеко.

— Почему, Дик? Я могу с этим согласиться, если речь зайдет обо

мне, например. Но ты? Ты же очень умен, чтобы оценить без лож-

ной скромности свои достоинства. А в зеркало ты на себя смот-

ришь? Это невероятно! Чтобы так разувериться в себе! Или это

она намеренно внушает тебе?

— Нет, дело во мне, а не в ней.

— Ты говоришь только о ней. Но, Дик! Она… горда и самолю-

бива. Она презирает людей, лелея свое превосходство. Владеет

всем, о чем другие могут только мечтать, и считает, что лучшее

принадлежит ей по праву. Но, видит Бог, это не так!

Ричард смотрел на нее. На миг ей показалось, что он не намерен

ей возражать.

— Ты не должна дурно говорить о ней, Виола, — помолчав, ска-

зал он.

Она вдруг опустилась перед ним на колени.

— Дик! Послушай!.. Представь, что есть девушка, которая тебя

любит. Ее сердце давно тоскует по тебе. На свете нет никого, кто, кроме нее, был бы готов отдать за тебя жизнь. Ты, как для тебя

247

СЕРЕБРЯНЫЙ МЕРИДИАН

Жаклин, стал для нее всем. Ну выгляни ты из своей клетки, очнись, наконец. Ричард! Ричард! Разве ты ничего не видишь? Разве нет?

Она потянулась к нему. Она взяла его руки в свои. Она, опустив

голову, заплакала. Он наклонился к ней и тихо сказал:

— Судьба распорядилась иначе.

Виола подняла голову.

— Если бы было иначе, я не дошла до Лондона живой и не была

бы сейчас рядом с тобой!

Она стремительно обняла его. Ее руки сомкнулись с такой

силой, что, казалось, невозможно разжать их. Она чувствовала, что растворяется, словно воск, распадается на частицы, пронизы-

вая его и оставаясь в нем, точно свет, пролившийся во мрак, или

жар, проникающий до глубин.

— Нет, Виола, нет! Я был бы последним человеком, если позво-

лил бы девушке совершить эту прекрасную, но ошибку.

Он с усилием разомкнул ее руки. Она сжалась в комок у его ног, закрыв лицо руками. Долгожданный взлелеянный миг обернулся

в считаные мгновения бедой, сокрушившей ее сокровенной на-

дежды. Не отрывая рук от лица, она слышала, как дверь мастер-

ской закрылась за ним.

Жаклин давно понимала, что происходит. Она видела, какими

взглядами провожает Виола ее мужа, как расцветает ее лицо, стоит ему заговорить с ней. Прошло немного времени после слу-

чившегося, и Жаклин, ведомая обостренной интуицией, решила

эту задачу, доставлявшую ей неприятные волнения, простым

и изящным способом. Она нажала на самую чувствительную точку

душевного склада своего деятельного, ответственного и скрупу-