2050. С(ов)мещённая реальность

Но, понимаете, офицер, пока эта фотография со мной...
Видите ли, не красивая копия в Историческом Мире, а вот эта потрёпанная карточка, которую держали в руках и дед Амадеус, и бабка Грася, и папаша Тобиас. После того, как бабка Грася успешно им разрешилась, конечно.
Пока эта фотография со мной - они все со мной. И тётка Агнешка, и дед Ежи, и все-все!

Да, не так-то это правильно - привязанность там, родственники.
Говорят, теперь это грех. Пусть так.
Но все эти кусочки прошлого – они мои, понимаете? Они – часть меня, и живут здесь, в нашем старом доме.
Пока Нейросеть их не проглотила, они крепко держат меня за ноги на этой земле.

Слезящиеся щёлочки глаз женщины загадочно блестят. Лучатся чем-то теплым. На пухлых губах улыбка. Спокойная такая, добрая улыбка.
Можно подумать, что это София Кински от всей души сочувствует мне, а не я призываю её улучшить качество её собственной жизни.

Маятник часов мерно отсчитывает точки невозврата в наблюдающей за мной тишине.
Луч низкого солнца подсветил альбом со старыми фотографиями.
Маленькая гостиная наполнилась множеством простых человеческих историй, свидетелем которых стало вот это массивное пресс-папье или эта изящная каравелла в чудом сохранившейся стеклянной бутыли.

Вещи уже не выглядят враждебной армией непредсказуемого противника.
Их можно взять в руки и ощутить не через сигналыподкожногальванических детекторов, а собственным эпидермисом.
Можно почувствовать незримую связь с десятками, сотнями, а может быть, тысячами людей, касавшихся этих предметов. Почувствовать себя не таким одиноким. Почувствовать себя... собой.

Стопка семейных фотографий, дом, земля, раса, пол – ценны не тем, что они у тебя есть, а тем, что ты есть у них. Они многое могут рассказать тебе о тебе самом.
Они – символы кода, которым пишется твоя судьба.
Меняются они – меняешься ты.
Если они меняются ежедневно, ты тоже начинаешь мерцать, как блики гаснущего светила на открытой воде.

А если их нет?
Если звенья твоей идентичности принадлежат не тебе?
Тогда тебе нечего беречь и защищать, и ты постепенно утрачиваешь этот навык.
Ты уже не борешься за право вершить свою судьбу, познавать, развиваться, что свойственно только человеческой природе. Ты забываешь, кто ты и зачем пришёл в этот мир.
Ты гоним чужой волей, как сухой лист осенним ветром.
И ты начинаешь терять собственную волю.

Всё, что остаётся в твоих руках - лишь страх,неуверенность и одиночество, разъедающие тебя изнутри.
И стремление бежать.
Бежать без причины, без цели, лишь бы бежать.
В поисках чего-то иного, спасительного, того, в чём можно забыться...
В поисках Миров.

Что это?
Странные слова рождаются сами по себе так, будто надо мной склонилась чья-то тень и шепчет в самое сердце.
Да-а, скажи я подобное вслух, здесь бы уже давно был наряд Нравственной Полиции!

— Прислушайся к себе, Зайд Хэйс!
Самые простые вещи иногда снимают с себя маску обыденности и предстают перед нами в своём истинном свете – атрибутами таинства Бытия.

Теперь это говорит старуха.
Надтреснутый голос смешивается с густыми сумерками и обретает осязаемую плотность. Безгубая морщина рта уверенно и отчётливо произносит замысловатую фразу. Слепые бельма смотрят так, будто видят меня насквозь.
Откуда она знает моё имя? Разве я называл?

Прошу прощения, вы что-то сказали?

— Ты хочешь спросить не это, Зайд Хэйс.
У меня есть ответ на твой вопрос, но... у тебя ещё нет вопроса.
От себя не убежишь, Зайд Хэйс, мужайся!

Я был прав. Она не в себе.

Арно, сворачивай оборудование, мы здесь слишком задержались.
Дамы, честь имею!

Послушай, Арно, давай-ка выпьем по кружке пива, чтобы забыть это странное место. Уверен, тебе нужно прийти в себя, расслабиться.

***

Ну же, напарник! Выше нос, ты совсем сник.
Признаться, я тоже не в своей тарелке от этой экскурсии...

Скажи-ка, Арно, к нам никто не подключался во время допроса? Нет?
А как тебе старуха?
Ты понял хоть что-то из того, что она бормотала?
Говоришь, думал о том, как бы не нахватать вирусов в этом вонючем отстойнике?
Ха! Хорошо сказано и, пожалуй, ты прав, дружище!
Когда у тебя медицинское обслуживание?
Завтра? Тогда тебе не о чем беспокоиться!
Пожалуй, мне тоже следует принять ксенофобную инъекцию или что там причитается.
Макс, возьми на заметку!

Чёрт побери, может, Арно прав?
Может, я подхватил какую-то заразу? Какой-нибудь новый, ещё не известный штамм психовируса?
Самые неожиданные идеи вылупляются в моём мозгу, как личинки в питательной среде. Что это было, например, про символы кода, мерцающих людей, бегство?..

Послушай, Арно! Есть что-то новое о парне Полины?
Эй, Арно!
Да ты ли это со мной? Или печальный Базз Лайтер, или в кого ты там сейчас воплощаешься в своём Мире?

Дружески хлопаю приятеля по плечу и с удивлением вижу, как того перекашивает, словно от сильной боли.
По моему настоятельному требованию Арно стягивает свой нарядный жакет. При этом нездоровые пятна на его худом лице и шее становятся ярче, сутулая спина приобретает неестественный изгиб, скулы под корпусом очков отчаянно краснеют, а затемнение визора не справляется с внезапно вспыхнувшей в глазах заискивающей тоской.