50/50. Опыт словаря нового мышления

Но если посмотреть на этот же процесс в целом, более глубоко, нельзя не усмотреть, что начиная где-то с 1987 г. к движению сверху добавилось поначалу не очень приметное, зарождавшееся и развивавшееся главным образом стихийно движение снизу. И сейчас еще, летом 1989 г., это второе движение не вполне оформлено, не везде одинаково отчетливо структурировано. Но оно уже есть, мощно участвует, особенно после выборов народных депутатов СССР, в социально-политических процессах перестройки. Этим движением охватываются многие инициативные, самодеятельные, в том числе молодежные так называемые неформальные организации, общества, ассоциации, движения. Оно вбирает в себя и огромный по размаху, противоречивый разноплановый по содержанию стихийный процесс самосуверенизации национальных областей, округов и республик. Здесь же кооперативное движение, вместе с движением к кооперативным, подрядным, арендным формам хозяйствования в государственном секторе, вместе с движением к самостоятельности. Иначе говоря, уже идет процесс становления в СССР гражданского общества. Наконец, и это может быть для данного момента самое главное, в это движение снизу вливаются самые разнообразные настроения и устремления миллионов людей, порожденные новой, созданной за эти же четыре года, нравственно-психологической обстановкой в стране.

Эти два движения - начавшиеся сверху и развивающиеся снизу - и есть, на мой взгляд, главная особенность сегодняшнего этапа перестройки. Движения эти разные по характеру, и идут они в разных ритмах. У первого по многим показателям просматривается тенденция к затуханию, второе не раскрыло еще свои внутренние возможности. У верхушечного налицо аритмия, на почве которой ставший примерно с весны 1987 г. довольно заметным позыв к силе теперь уже реализовался в Куропатах, Тбилиси… Особенно тревожные ноты этого позыва прозвучали в слаженном мрачном хоре первых секретарей обкомов на майском Пленуме ЦК КПСС. Движение сверху не просто выдыхается, оно обретает уже опасные консервативные очертания, ставя под вопрос нормальное продолжение перестройки. Голос Генерального секретаря на этом пленуме был едва ли не единственной обнадеживающей нотой. Движение снизу до самого последнего времени, до Тбилиси, до выборов, развивалось не в направлении противостояния первому. Оно заявило о себе как о суверенном, готовом включиться в процесс, начавшийся по инициативе сверху. Это уже было капитально новым для советской действительности: возникло самостоятельное массовое движение, которое, не противопоставляя себя движению сверху, настаивало в то же время на том, чтобы включиться в общий процесс в качестве суверенной составляющей, на равных.

События последних дней стали грозным предостережением: два движения, составляющие главную реальность перестройки, могут оказаться (и частично уже оказываются) в состоянии противостояния. Если это произойдет, можно потерять все. Мне, как и многим моим сверстникам-соотечественникам, внушает страх мысль о самой возможности оказаться свидетелем и соучастником еще одного поражения. Этого ни под каким видом допустить нельзя.

На наших глазах иногда даже и по нашей инициативе, в мире происходят знаменательные сдвиги. Полоса страшных человекоубийством штормов сменилась замирениями в разных точках земного шара, повсеместно наблюдается тенденция к компромиссу. В этом смысле я готов согласиться с Ф. Фюрэ, что всемирная культура революционности закончилась, чтобы не оказаться в хвосте событий, всем нам, кто пытается осмысливать процесс перестройки, надо признать, что мы пока что не дотягиваем до требований момента: то соскальзываем на поддакивание тому, что идет сверху, то иногда, может быть нечаянно, сползаем на позиции противостояния, от чего тоже мало толку. Мы пока что мало наработали аналитического материала. Из всех видов дефицита дефицит идей сегодня стал самым сильным. Сказались десятилетия селекции серости, сказывается скованность мысли, робость. Но теперь самое время оглядеться, набраться мужества и спокойствия, добиться полноты высказываний, чтобы адекватно представить процесс пробужденной страны, в которой нисходящие линии соседствуют с восходящими; чтобы учесть все слагаемые, пусть не всегда сочетаемые, подчас раздробленные, с разными идеологическими знаками, с разными национальными и националистическими окрасками. Все это надо сделать, чтобы осуществить принципиально новую консолидацию, которая бы, противостоя нисходящей линии перестройки, вместе с тем уберегла бы нас от нового противостояния в обществе.