69 этюдов о русских писателях

Даниил Хармс родился 17(30) декабря 1905 года в Петербурге. С детства владел немецким и английским языком. Увлекался творчеством Э. Лира и Л. Кэрролла. Ненавидел идиотизм обыденной жизни, в которой обыватель поклонялся здравому смыслу. Хармс предпочитал жить в мире своих фантазий. «Меня интересует только «чушь»; только то, что не имеет никакого практического смысла. Меня интересует жизнь только в своем нелепом проявлении, – писал он 31 октября 1937 года. – Геройство, пафос, удаль, мораль, гигиеничность, нравственность, умиление и азарт – ненавистные для меня слова и чувства. Но я вполне понимаю и уважаю: восторг и восхищение, вдохновение и отчаяние, страсть и сдержанность, распутство и целомудрие, печаль и горе, радость и смех».

У Хармса было трагическое, барочное мироощущение, что отразилось в «Комедии города Петербург», в «Елизавете Бам» и других его произведениях. Он виртуозно владел гротеском, черным юмором, иронией и откровенным фарсом. Но именно эти литературные приемы были неугодны власти, и пришлось Хармсу в основном работать для детских журналов «Еж» и «Чиж». Но и для детей Хармс писал исключительно по-хармски:

Как-то бабушка махнула,
и тотчас же паровоз
детям подал и сказал:
пейте кашу и сундук...

Фантастика, почти бессмыслица этих строк, их музыкальный напор, почти prestissimo, инфантильная наивность и невинность, какая-то младенческая первозданность нравились многим.

Видел я во сне горох,
Утром встал и вдруг оглох.

Игра в слова, филологические фокусы – родная стихия Даниила Хармса. А у власти была другая стихия, иное пристрастие – искать и находить всюду «врагов народа» и особенно увлекательно – в литературе. Первый раз Хармса арестовали в декабре 1931 года. Обвинения такие: «Нет школы более враждебной нам, чем заумь», «реакционное жонглерство», «литературные хулиганы».

В 1992 году в журнале «Октябрь» опубликовали материалы следственного дела по группе ОБЭРИУ. Арестованные 10 декабря 1931 года поэты неестественно каялись (под влиянием чего, каких средств воздействия?..), и протоколы допросов полны трескучими революционными штампами. Возможно, их писали от лица арестованных, и читать их без содрогания невозможно.

Вот, к примеру, что записано в протоколе допроса, который подписал Хармс 13 января 1932 года: «...моя книжка «Иван Иванович Самовар» является антисоветской в силу своей абсолютной, сознательно проведенной мною оторванности от конкретной советской действительности. Это – типично буржуазная детская книжка, которая ставит своей целью фиксировать внимание детского читателя на мелочах и безделушках с целью отрыва ребенка от окружающей действительности, в которой, согласно задачам советского воспитания, он должен принимать активное участие. Кроме того, в этой книжке мною сознательно идеализируется мещански-кулацкая крепкая семья с огромным самоваром – символом мещанского благополучия...»

Бедный самовар! Бедный Хармс!

Потом дело было прикрыто, и Хармса выпустили на свободу, сослали всего лишь в Курск, а 18 ноября 1932 года позволили вернуться в Ленинград и восстановили во всех писательских правах. А через 10 лет снова взяли. Арестовали Хармса 23 августа 1941 года уже по другому обвинению – за «пораженческую агитацию». В феврале 1942 года он погиб в заключении. Ему было 36 лет.

Хармса признали «душевнобольным и невменяемым». Ну, конечно, кто был другим, не таким, как все, тот, значит, сумасшедший, – старая чаадаевская линия. По одной из версий, Хармс скончался в больнице ленинградской пересылочной тюрьмы. Не выдержало сердце? А может, пытали, как настоящего врага? Реабилитировали Хармса в 1960 году, посмертно. Вот такой Хармс-Чармс-Шардам!..

Хармс писал репризы для клоунов, любил цирк. «Стихи Хармса, – отмечал Виктор Шкловский, – иногда веселы, иногда мрачны, потому что в них показывается машинная суета и вечная повторяемость жизни тех, которые не понимают, что понятие «здравый смысл» изменяется, обычно же здравый смысл – это только сочетание предрассудков времени...»

Разумеется, поэт-абсурдист, сатирик и фантазер Хармс не для всех. Он придумал таинственную «бушемель», о которой идет «бурный спор».

Ночь. Не видно мне лица, только слышно мне по звуку:
Золотые все сердца! Я готов подать им руку...

Даниил Иванович, вот вам моя рука. Я с вами. Я тоже против скучного здравого смысла, тем более что в современном мире явно ощущается абсурд. Идет бурный спор о бушемеле.

Один из хармсовских абсурдов:

– Я вынул из головы шар, я вынул из головы шар, я вынул из головы шар.

– Положи его обратно, положи его обратно, положи его обратно.