Читаем А хвост тебе к лицу, Гарри! (СИ) полностью

- Мерлин и Моргана! – выругался профессор, взглянув в глаза гриффиндорца и заметив ушки. – Мисс Грейнджер, срочно приведите мадам Помфри! Мистер Уизли, позовите директора и профессор МакГонагл.

- Да, сэр, – отозвались они, обеспокоенно переглянувшись, и побежали за взрослыми.

- Остальным немедленно покинуть коридор! – произнёс профессор, оглядев нескольких гриффиндорцев, которых тут же как ветром сдуло. Остался лишь Невилл, прижатый к холодному полу извивающимся на нём Гарри.

- О, великие основатели! – простонал профессор и запустил в парня ступефеем. Гарри отбросило на пару метров и он застыл в двусмысленной позе. – Лонгботом, оставайтесь здесь, – приказал Снейп и отлевитировал Поттера в кабинет. Через несколько минут к нему присоединилась мадам Помфри и Директор.

- Северус! Что случилось? – колдомедик вбежала в кабинет, держа наготове палочку. Вслед за ней вошел Дамблдор и Миневра.

- Опять Поттер, – недовольно отозвался Снейп, – Он, кстати, нашелся.

Мадам Помфри склонилась над Гарри и воскликнула в ужасе. Все ещё обездвиженный, парень не утратил своего мистического взгляда.

- Великие основатели, что тут произошло? – МакГонгл подошла к юноше и всплеснула руками, – Он… мальчик… У него ушки и хвост! Кошачьи!!!!

- Что, профессор, завидуете? – саркастично произнёс Снейп. – Он сейчас под ступефеем, в противном случае, я боюсь, мистер Поттер бы задушил мистера Лонгботома в минутном порыве.

-О чём вы говорите, Северус! – возмутилась Минерва, – Лучше скажите, что вы сделали с мальчиком? – декан гриффиндора подошла к Снейпу и с вызовом посмотрела на него.

- Я? – профессор зельеваренья поднял одну бровь, – Помилуйте, Минерва, будто мне больше нечем заняться, как только превращать нерадивых студентов в гибриды книзила и человека, – язвительно ответил Снейп.

- Друзья! – воскликнул Директор, – Прошу, не нужно ссориться. Минерва, я уверен, Северус не мог ничего сделать с мистером Поттером намеренно. А значит, нужно выслушать все версии. Помните о презумпции невиновности. Итак, Северус, объясни, что произошло? – директор, подошел к застывшему мальчику и внимательно осмотрел его.

- Я точно не знаю. Я вышел на крики учеников в коридор. Там мистер Поттер сидел на мистере Лонгботоме уже в таком состоянии, – зельевар покосился на парня, слегка скривив губы.

- Я забираю его в больничное крыло, – вклинилась в разговор медведьма, – Пока не выясним, что с ним.

- Хорошо. Нужно будет снять с него заклятье и расспросить о случившемся. Ведь мальчик пропал на сутки, и с ним могло случиться всякое. А что ты можешь сказать сейчас, Поппи? – Альбус подошел к парню и дотронулся до его кошачьего уха.

- Пока я могу сказать, что он одурманен или пьян, – точно скажу позже. Но контролировать себя он не в состоянии.

- Ясно. Фоукс! – позвал директор своего феникса. И когда появилась птица, директор отправил Гарри с мадам Помфри в больничное крыло.

- Северус, мальчик мой, как ты думаешь, что с ним? – озабоченно спросил директор.

- Не знаю, Альбус. На первый взгляд, кажется, что это неудачный случай трансфигурации собственного тела, но его глаза... Тут явно что-то другое.

- Да, его глаза. Я никогда не видел подобного взгляда. Северус, будь добр, поищи информацию по случаю мистера Поттера, я тоже буду искать.

- Хорошо, Директор.

- Вот и славно, – Альбус улыбнулся и ушел, оставив зельевара одного.

- Поттер, – прорычал Снейп, – опять ты умудрился во что-то вляпаться и мне опять тебя вытаскивать!


Рона и Гермиону не пускали в больничное крыло уже второй день, профессора молчали о состоянии их друга. Невилл, думая, что Гарри попал в лазарет из-за него, ходил очень грустный, снедаемый муками совести. А в это время в лазарете Гарри пребывал в полном одиночестве, ну, почти в полном. Как только тьма опускалась на старинный замок и юноша входил в мир Морфея, к нему присоединялся черный крупный котёнок с большими ушами и яркими глазами цвета чистейшего изумруда.

- Привет, Мехас! – в очередной раз поприветствовал своего друга Гарри. – Как дела? Меня вот не выпускают из лазарета, пичкая разными зельями, – грустно произнёс парень.

Котёнок, игравший до этого с его штаниной, поднял свою мордочку и очень серьёзно посмотрел на парня. Гарри присел на корточки и почесал его за ухом.

- Я плохо помню, что произошло там, в подземелье, помню только восхитительный, пьянящий запах и все, дальше память мне изменила. И я до сих пор не знаю, кто я.

- Так в чем проблема? Пойди в хранилище свитков, там наверняка есть свиток с информацией о твоём племени, – раздалось у ног парня. Гарри удивлённо посмотрел на кота.

- Мехас, это ты сказал? – тихо спросил Гарри.

- Я, а ты видишь тут ещё кого-то? – отозвался кот. Гарри огляделся и не увидел ни души, они с котом сидели на берегу Нила в зарослях тростника, по реке проплывали парусные лодки, сплетенные из салмы, с которых рыбаки ловили рыбу.

- Нет, мы одни.

- Гениальная наблюдательность, – язвительно заметил Мехас, – Так вот, о чем это я? Ах, да! Сходи в хранилище и посмотри старые свитки, и все твои проблемы решатся.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика