a519320070554f13d17632a2d6377c88

Наши «другие люди» ходят в нашей дефолт- системе в каком-то смысле по нашему соб­ственному велению. Не то чтобы мы этого действительно хотели и их двигали, но так оно само собой получается.

Например, вам предстоит встреча с коллегой, и он (точнее его образ) начинает «ходить» в вашей голове — вы о нём вспоминаете,думаете, где он находится, о чём вы с ним договаривались, почему задерживается или, наоборот, как отреагирует, если вы опоздаете.

Мы оторвались от реальности, сделали её копию в своей голове и взаимодействуем уже с ней, а не с тем, что происходит на самом деле. Да, это приводит к ошибкам, но в условиях «культуры» это не так опасно.

Если вы неправильно просчитаете намерения другого зверя в дикой природе, вы, скорее всего, сильно пострадаете. Если же вы непра­вильно реконструировали мысли, чувства и мотивы другого человека, вы — в худшем случае — повздорите, и что-то у вас с ним не срастётся.

Неприятно, но не беда-беда и не ужас-ужас. То есть риск, в целом, невелик.

Поэтому мы и можем себе позволить наши «блуждания». Мы не слишком стараемся, реконструируя других людей, а в результате постоянно ошибаемся, «просчитывая» выду­манных нами людей в наших собственных головах.

ИГРА В СЕКС

В эксперименте, проведённом эволюционными психологами Дугласом Кенриком и Владом Гриш- кевичусом, одной группе мужчин демонстриро­вали фильм с фривольным сюжетом, а другим — с милыми сельскими пейзажами.

Затем и той, и другой группе мужчин предсто­яло оценить эмоциональные реакции женщин на фотографиях.

Фокус состоял в том, что все женские фотографии были подобраны таким образом, чтобы на лицах не отображалось вообще никаких эмоций.

Но как вы, наверное, догадываетесь, те мужчины, которые предварительно посмотрели фильм с любовными сценами, «увидели», что женщины на фотографиях испытывают сексуальное влечение.

В контрольной группе (то есть мужчин, которые смотрели кино в этом смысле нейтральное) никакой сексуальной жажды испытуемые в тех же самых фотографиях не усмотрели.

То есть мы с лёгкостью можем играться со своими «другими людьми» в собственной де- фолт-системе мозга, дорисовывая их так, как нам нравится или почему-то нужно.

Понятно, что когда сексуально возбуждённый муж­чина смотрит на фотографию красивой женщины, прикольно приписать ей желание «большой и чистой любви» на ближайшем сеновале.

Так ли это на самом деле? Это интересует его в последнюю очередь.

Будучи животным в стае, он бы лишний раз подумал — подрисовывать тут что-либо или лучше не надо, потому что хуже будет. Но в нашей, «куль­турной» среде за спрос, что называется, денег не берут. Так что пробуем, а там как пойдёт... Может, и выгорит.

В общем, мы свободны действовать, не слишком согласовываясь с действительной реальностью. Единственное, что нужно, — пытаться соблю­дать формальные правила, принятые в данном обществе. Поэтому мужчины, например, не начи­нают своё знакомство с дамой сердца на улице, приставая к ней физически, а заводят приятные беседы в Tinder, приглашают на ужин и т. д.

Но это уже другого рода игра: истинные желания вполне понятны, но спрятаны и лишь подраз­умеваются. Каждый из участников может нари­совать у себя в голове всё что угодно: девушка — рыцаря на белом коне, влюблённого в неё до потери сознания, юноша — будущую оргию с привле­чением подружек. В общем, есть где фантазии порезвиться.

На деле же они просто сидят в ресторане и думают, какой шаг сделать следующим. Правды никто никому, разумеется, не говорит (даже себе можно не сознаваться, а придумать какую-нибудь милую байку). Это всё — игра внутри голов участников этой пьесы. Игра, которая разворачивается поверх того, что происходит на самом деле.

Наивно было бы полагать, что у нас есть хоть какой-то шанс вырваться из действительной социальной реальности.

В какие бы игры ни играли люди, они оста­ются животными. Не в том смысле, что они «звери» и т. д., а в том, что мозг наш — это биологический объект, который подчиня­ется определённым законам, сформирован­ным эволюцией задолго до появления нас как вида.

Один из таких законов выявил и описал лауреат Нобелевской премии, выдающийся австрийский этолог Конрад Лоренц. Речь сейчас пойдёт о «внутривидовой агрессии», то есть о том, что побуждает представителей одного и того же биологического вида всту­пать в конфликты друг с другом.