Аборигены Вселенной

Клод Стенин ощупал шрам за ухом – в том месте, где когда-то находился биопорт, – и с удивлением подумал, что оказывается, можно на длительное время отказаться от использования всех медиаустройств, работающих в диапазоне нейрокомпьютерного интерфейса. Он словно вернулся на несколько веков назад, когда в моде ещё были устаревшие внешние гаджеты. Клод родился в семье сектантов, поклонявшихся культу нейронных медиаустройств и считавших их не продуктом современных технологий, а даром свыше, причём его личное мнение на это счёт было сложнее того, которое ему старались привить с детства – он сомневался.

Люди, использовавшие нейронный интерфейс, не могли похвастать тем, что они были гениальнее или образованнее тех, кто им не пользовался. Они просто привыкли к удобству мгновенного подключения компьютерных устройств и всевозможных гаджетов для передачи информации. Поэтому даже военные неопланшеты, которые можно было скручивать в трубки, конверты и даже делать из них «оригами», он считал полной дикостью в сравнении с возможностями биопортов и нейронного интерфейса.

Но как ни удивительно, проведя около трёх суток в пьяном угаре, по сути дела, впервые в жизни уйдя в запой, что было Стенину совершенно не свойственно, однажды он проснулся в одном из отсеков с ясным осознанием того, что больше не испытывает желания вживлять биопорт заново.

Он словно прозрел или, сказать вернее, на него снизошло озарение.

Минут десять он сидел на шконке, в изумлении уставившись на недопитую накануне бутылку бренди, глядя куда-то сквозь неё.

«Мне это снится? – подумал он. – Я стал дикарём? Мне больше не нужен медиафон, эйлефон, кибертон?!»

Он схватился за голову и был готов закричать то ли от ужаса, то ли от восторга, когда в отсек вошёл Ленков.

– Кончай бухать! – проорал он. – Мы нашли Алису.

Стенин посмотрел осовелыми глазами на киборга и пробормотал:

– Айра, я сошёл с ума!

– Ты похмелился? – презрительно бросил киборг. – У тебя явно глюки! Побрейся, прими душ и спускайся в кают-компанию крейсера. На тебя смотреть противно. Давай, пошевеливайся!

Стенин нащупал в кармане покерную фишку и, прицелившись, метнул её Ленкову в голову, но тот успел увернуться.

– Моторика в норме, – усмехнулся Стенин.

– Тебя ждут в кают-компании, – напомнил Айра, смерив Клода испепеляющим взглядом, и вышел из отсека.

У Стенина было желание продолжить прерванную пьянку, но любопытство взяло верх. Он последовал совету компаньона – побрился, принял душ, одел чистый пилотный комбинезон и спустился по трапу с челнока. Он не сразу нашёл кают-компанию, петляя по лабиринту ходов и отсеков огромного крейсера, поскольку после дней и ночей беспробудного хмельного веселья, туман в его голове ещё рассеялся не полностью.

Наконец не без помощи одного из морпехов, он обнаружил вход в кают-компанию и вошёл внутрь.

Внутри просторного помещения стоял большой стол, за которым сидели полковник Меркулов, Ленков и сама Алиса собственной персоной. Стол ломился от изысканных блюд – тут были самые лучшие продукты и алкоголь, который только можно было найти на складе корабля. Вид графина то ли с коньяком, то ли с бренди подействовал на Клода расслабляюще, и он уже было приготовился снова предаться пьянству, когда киборг, предупредив все его намерения, схватил со стола пустой стакан и перевернул его вверх дном.

– Это твой, Клод, – сказал он суровым тоном. – Сегодня ты не выпьешь ни капли.

– Да я и не собирался, – ответил тот.

Полковник встал из-за стола и, подбежав к Стенину, заключил его в крепкие объятия.

– Мы нашли её, Клод, – сказал он со слезами на глазах. – Она жива.

Стенин посмотрел на Алису. Девушка была одета в чистую униформу морпеха и, будучи обритой совершенно наголо, выглядела ещё более воинственно, чем когда он впервые увидел её на станции.

– Я в этом и не сомневался, – сказал Стенин.

Алиса улыбнулась, слегка покраснев и смущённо опустив глаза.

В помещение вошёл сержант из команды полковника и, отдав честь, обратился к Меркулову:

– Капрал Миллер здесь. Прикажете впустить?

– Пусть войдёт, – строго ответил полковник.

В кают-компанию ввели капрала с наручниками на руках. Алиса встала с места и подошла к отцу, не сводя прямого сурового взгляда с Миллера.

– Я не знала, что это ты, – проговорила она, и её кулаки непроизвольно сжались.

Миллер хладнокровно выдержал её взгляд, с издёвкой осклабившись, и сказал:

– А ты похорошела. Видно, условия экстремального холода воздействуют облагораживающе.

– У тебя будет возможность испытать их на себе, мерзавец, – в ярости произнёс полковник. – Надеюсь, ты раскаиваешься в содеянном?

Капрал посмотрел ему прямо в глаза и ответил:

– Нисколько! Не имею привычки раскаиваться ни в чём. Я всегда отвечал за свои действия.

Он перевёл взгляд на Стенина и добавил:

– Жаль, что не успел придушить тебя в той пещере, лейтенант. Вот в этом я очень сожалею, – и он злобно ухмыльнулся.

– Через минуту тебя отправят на очень холодную планету, – сказал полковник. – Тебя не сбросят наобум, как мою дочь. К тебе проявят милосердие и дадут возможность выжить, если только ты сам того захочешь.