Аборигены Вселенной

– Ваша дочь, Алиса, ни в чём не виновата. Капрал Миллер подбросил ей меченые гильзы, и он сам нам в этом признался. Её надо выручать и забрать с ледяной планеты, если ещё есть хотя бы слабый шанс на спасение.

– Он признался? – спросил полковник, бросая на Миллера взгляд, в котором начинала клокотать неудержимая ярость.

– Впервые слышу! – пролаял капрал. – Что за поклёп, не верьте им, полковник. Я отдал жизнь и здоровье за Змеевик, а эти пройдохи явились неизвестно откуда. Вы хотите повесить такую гнусность на честного солдата?

– Вам придётся поверить, полковник, – произнёс Ленков. – Ведь у нас есть запись его признания.

– Запись? – в один голос переспросили Миллер и Меркулов.

Стенин тоже не без интереса посмотрел на друга, не ожидая такого поворота.

– Клод, – сердито сказал Айра, – а на что нам, киборгам, спрашивается, встраивают походные видеорегистраторы, бес тебя раздери?

Ленков, вскрыв небольшую панель над запястьем левой руки, нажал пальцем правой на какой-то сенсор и, хитро покосившись на капрала, спросил:

– Миллер, ты серьёзно признаешь свою вину?

Неожиданно из невидимого динамика раздался чёткий голос капрала:

– Серьёзнее некуда! И нисколько не жалею…

Дослушав до конца запись «признания», полковник в изумлении, смешанном с закипающей ненавистью, воззрился на Миллера.

– Я полагаю, полковник, – торжествующе сказал Айра, – полную запись признания капрала мы можем прослушать ещё раз в более комфортной обстановке в присутствии генерал-губернатора.

– Ладно, ваша взяла, чёртовы пройдохи! – прошипел Миллер и, с ненавистью взглянув на Ленкова, добавил:

– Чтоб тебя придавило твоей грёбаной Луной!

– Когда-нибудь я там буду, и мне вернут моё прежнее тело, – с грустью ответил киборг и отвесил капралу такую сильную оплеуху, что тот, взвыв от боли, растянулся под деревом.

– Теперь всё ясно, – с каким-то облегчением в голосе проговорил полковник, обращаясь к компаньонам. – Думаю, очень скоро мы все вместе отправимся к дочуре на выручку. Уверен, она выжила и дождётся спасения.

Стенин заметил за периметром две фигуры – человеческую и звериную, и сказал:

– Полковник, это наши друзья, пропустите их.

После отключения одного из сегментов лазерного кольца к ним подошли Карл и Леон, причём последний от радости едва не сбил с ног своего хозяина, Ленкова.

– Если я не ошибаюсь, всё наладилось? – улыбнувшись, спросил Лесник.

– Вроде бы да, – ответил Стенин. – Хотя… по своему личному опыту загадывать на будущее я всё-таки не стал бы.

– Всё будет хорошо, сынок, даже не сомневайся, – вставил полковник. – Вот только кто мне скажет, что делать с этим субъектом? – он указал на Эрве, который стоял под присмотром охраны мрачнее самой серой тучи.

Клод переглянулся с киборгом:

– Айра, что ты думаешь?

– Сжечь его из огнемета? – предположил тот. – Или сбросить где-нибудь в безводной пустыне?

Неожиданно Карл сказал:

– Оставьте его в лесу, в болотистых джунглях. Это самое жестокое и справедливое наказание для оступившегося человека. Возможно, у него будет шанс на исправление. Лес даёт возможность любому проявить все свои лучшие черты характера и силу воли, но он также не простит и самой невинной ошибки. Лес испытает его.

– Ты не против, Айра? – спросил Стенин.

Немного помолчав, Ленков ответил:

– Да будет так! Дадим ему последний шанс, хотя что-то я сомневаюсь, что он доживёт до рассвета.

Компаньоны по очереди обняли Карла.

– И всё же подумайте о возвращении в гарнизон, – сказал ему Клод. – Вам нельзя прозябать здесь одному.

– Я не один, – улыбнулся Лесник. – Да и как я брошу своих питомцев. Пупырчатый тихоход охраняет мой дом от супер-змей, конечно, когда он не буйствует в свой брачный период. А гайдамак, летающие манги, рыба-сон и многие другие? Они почти ручные, что они будут делать без меня?

– Ну как хотите, – сказал Стенин. – Но не забудьте, что вы – человек, а значит, вам лучше быть вместе с людьми.

Смахнув со щеки слезу, Карл помахал рукой напоследок поднявшимся в кабину истребителя Айре, Клоду и зверомоду Леону и, пройдя через отключённый периметр, скрылся за воротами своего убежища в тот момент, когда над верхушками самых высоких деревьев и пальм блеснул первый луч восходящего дневного светила. Местное солнце возвращалось после бесконечной ночи, пробуждая множество спавших монстров и тварей, и предрассветный лес Санктума наполнялся симфонией новых пугающих и настораживающих звуков и шорохов.