Абсолютное оружие

– Естественно, – улыбнулся Бартольд. – Ты же мое отражение. И если вдруг тебе приглянется мое время и ты вздумаешь отправить в прошлое меня, помни, я заранее принял кое-какие меры. Вполне достаточные, чтобы до конца дней упечь тебя в Тюрьму-Планетоид.

Он вручил бланк Бартру.

– А ты, выходит, все предусмотрел? – удивился Бартр, ставя подпись.

– Стараюсь. Мы же направляемся в мое время и в мой дом, и я не намерен с ними расставаться. Пошли. Тебя еще надо постричь, а потом устроим проверку.

Двое одинаковых мужчин направились к флипперу.

Мэвис Бартольд не пришлось волноваться, не переиграет ли она.

Когда на пороге возникли два Эверетта Бартольда в одинаковых костюмах и с одинаковым смущенным выражением на лицах и сказали хором: «Э-э-э, Мэвис, я кое-что должен тебе объяснить…» – для нее это оказалось чересчур. Не помогло даже то, что Мэвис знала обо всем наперед, – взвизгнув, она всплеснула руками и грохнулась в обморок.

Потом, когда мужья привели миссис Бартольд в чувство, она кое-как взяла себя в руки.

– Эверетт, у тебя получилось! – восхитилась она. – Эверетт?

– Это я, – пояснил Бартольд. – Познакомься с моим родичем, Коннором Лок мак Бартром.

– Невероятно! – воскликнула миссис Бартольд.

– Значит, мы действительно похожи?

– Абсолютно. Один в один!

– С этого момента, – велел Бартольд, – мы оба для тебя Эверетты Бартольды. Следователи из страховой будут за тобой следить. Помни, твоим мужем может быть любой из нас, мы оба. И обращайся с нами соответственно.

– Как пожелаешь, дорогой, – кротко отозвалась Мэвис.

– Кроме, разумеется, случаев, когда… Я имею в виду… Черт подери, Мэвис, ты действительно не можешь определить, кто из нас двоих я?

– Конечно могу, дорогой, – ответила Мэвис. – Жена всегда узнает своего мужа. – И она украдкой кинула взгляд на Бартра, а тот с интересом посмотрел на нее.

– Рад слышать, – сказал Бартольд. – Теперь нужно звонить в страховую. – И он быстро вышел в соседнюю комнату.

– Так вы родственник моего мужа, – проворковала Мэвис. – Как же вы похожи!

– Но я на самом деле совсем другой, – заверил ее Бартр.

– Неужели? А с виду точно он! Интересно, действительно ли есть разница.

– Я вам докажу.

– И как же?

– Спою древнюю ирландскую песнь. – И Бартр тут же запел (у него был отличный тенор).

Мэвис не совсем это имела в виду, но поняла, что человек, настолько похожий на ее мужа, наверняка в некоторых аспектах тугодум.

А в соседней комнате Бартольд говорил по телефону:

– Алло, это «Межвременная страховая корпорация»? Соедините с мистером Гринсом, пожалуйста. Мистер Гринс? Это Эверетт Бартольд. Произошла пренеприятнейшая история…

Когда два Эверетта Бартольда с одинаковыми нервными улыбками вошли в офис «Межвременной страховой корпорации», там воцарились ужас и смятение. Сотрудники принялись звонить агентам.

– Первый такой случай за пятнадцать лет, – развел руками мистер Гринс. – Боже мой! Вы же понимаете, что вас подвергнут тщательной проверке?

– Разумеется, – сказал Бартольд.

– Разумеется, – сказал Бартольд.

Терапевты обследовали их с головы до пят. Они обнаружили некоторые отличия и тщательнейшим образом задокументировали их, используя длинные латинские термины. Но, сколько ни пиши, отличия не выходили за пределы стандартного диапазона отклонений. Так что следующими за дело взялись психиатры.

Оба Бартольда отвечали на вопросы вдумчиво и неторопливо. Бартр не терял головы и выдержки. Воспользовавшись усвоенными в ходе гипнокурса знаниями о Бартольде, он говорил медленно, но точно так же, как и сам Бартольд.

Специалисты из «Межвременной страховой» изучили настройки хронометра, которые были выставлены на настоящее, 1912-й, 1869-й, 1676-й и 1595-й. Они также нашли отметку о 662-м (в этот год закон запрещал путешествовать), но, судя по хронометру, сам прыжок флиппер так и не сделал. Бартольд объяснил, что случайно задел панель управления и выставил год, а потом решил, что лучше ничего не трогать.

Подозрительно, но и только.

Специалисты отметили, что флиппер израсходовал много энергии. Но самая дальняя остановка, зафиксированная хронометром, приходилась на 1595-й. Хронометр забрали в лабораторию для дальнейшей проверки.

Потом специалисты взялись за сам флиппер и досконально исследовали салон, но ничего криминального найти не удалось. Бартольд избавился от коричневого чемоданчика, выкинув его вместе со всем содержимым в Ла-Манш еще в 662-м.

Мистер Гринс предложил мировое соглашение, но двое Бартольдов его отвергли. Он предложил еще два – тоже мимо. Наконец Гринс признал поражение.

Последняя беседа состоялась в его кабинете. Двое Бартольдов со скучающим видом сидели рядом перед письменным столом. Сам Гринс имел вид человека, чей аккуратный и предсказуемый мирок только что раз и навсегда рухнул.

– Никак не могу понять, – пожаловался он. – В тех временны́х промежутках, где вы, господа, побывали, шансы наткнуться на трещину во времени – миллион к одному!

– Видимо, этот один нам и выпал, – сказал Бартольд, а Бартр кивнул.

– Но что-то тут… Ладно, что случилось, то случилось. Господа, вы решили, как будете сосуществовать?