Адептка, какого тлена?

Я, рассчитывая на очередную порцию прогорклой каши, оказалась в корне не права. Хард повел меня в сторону платной столовой, наплевав на то, что у одной адептки может не быть на нее денег. А когда я заартачилась, предупредил, что я либо пойду туда сама, либо меня понесут… Без вариантов, альтернатив, компромиссов и любых намеков на равноправие! Сплошная тирания!

Такой целеустремленный мужчина с жаждой накормить девушку случился в моей биографии лишь единожды. Лет двадцать назад, когда мне было три года. Тогда папа впервые остался со мной и Миком на все выходные один, получив от мамы приказ: чтобы дети были поиграны и сыты. Тогда-то я и была зафиксирована на стуле с помощью заклинания, передо мной танцевала иллюзия бабочки, а ложка стала драконом, заходящим на посадку. Не сказать, чтобы маневр отца сработал идеально. Я сопротивлялась. Так что в супе были и стены, и папа, и мы с братом… Но папа оказался упорным.

А Хард в чем-то был очень похож на моего отца… В настойчивости так точно. И я не на миг не сомневалась: если страж казал, что понесет, – значит, понесет. Поэтому я согласилась, но предупредила:

– Учти, за меня платишь ты.

– Если бы я не рассчитывал за тебя заплатить, то не пригласил бы сюда, – ответил страж.

М-да, так вот что значит «пригласить» на языке рассветного. Что ж, учту. Впрочем, спустя пол-оборота клепсидры все недовольство из меня куда-то испарилось. Зато внутри осели жаркое, рулька, кусок пирога, кисель и блинчики. Я была сыта и благодушна. В общем, совершенно не в форме для подвигов. Даже отчасти поняла, почему при вербовке в герои одним из пунктов договора идут нужда и лишения для воителей. А все потому, что злой и голодный герой готов броситься на противника с голыми руками и убить. Даже если тот уже решительно мертвый зомби.

Так что путь к великим свершениям лежит если не через голодания, то явно проходит где-то рядом.

Отодвигая от себя пустую тарелку, я заверила Харда:

– Голодных обмороков не будет. Точно.

– Только сытые, – подтвердил Мик, отваливаясь от миски. Сейчас братец был столь округл, что катиться ему было бы проще, чем идти на лапах.

– В твоем случае я даже не сомневаюсь, – усмехнулся Хард, глядя на хомячелло.

– Од, на что этот рассветный намекает?! – возмутился братец.

– Думаю, на твой нынешний лишний вес, – пояснила я.

– Лишний?! Нет у меня никакого лишнего! Это запасной! – И старшенький обхватил лапами свое пушистое пузико так, будто мы могли его у Мика отнять.

Я улыбнулась бы этому, если бы вдруг не осознала, что чем дольше брат находится в теле хомяка, тем больше приобретает его повадки. Ведь в самом начале попадания в грызуна Мик был озабочен тем, что располнеет, а теперь… Сначала поведенческие привычки, а потом и сознание? Вот демоны!

Сытая расслабленность исчезла вмиг.

– Кажется, нам пора на кладбище? – Я посмотрела на иллюзию клепсидры, что зависла в центре зала.

– В любом другом случае я сказал бы, что туда мы всегда успеем, но сегодня вынужден с тобой согласиться, – ответил рассветный, и мы отправились на погост.

Глава 10

Из телепорта мы вышли на кладбище вчетвером. Я. Хард. Мик и псина, верхом на которой восседал братец в доспехах. Ну точно рыцарь верхом на драконе. Правда, размеры хомячелло подкачали. Да и у твари крыльев для полета не имелось. И огнеплюйных свойств тоже. Но зато кусательные были на высоте.

– И зачем вы его взяли? – глядя на вулвера, недовольно пробурчал альбинос и скривился, когда мы подошли к адептам, уже ожидавшим нас у склепа.

– Выгулять. – Я лучезарно улыбнулась Альбиру, отчего того перекосило еще больше.

– Тебе не кажется, что место и время для выгула ты выбрала слегка неподходящее? Мы ведь идем на подпольные бои… – уточнил рыжий, которого, видимо, тоже немного смущала клыкастая бестия.

– Какие питомцы, такой и выгул. – Я развела руками. – А если ты о том, что Лапочка будет путаться под ногами… Так она сама погуляет по улицам нижнего города, пока мы заняты.

Из всего сказанного мной парни, похоже, уловили только одно. А озвучил это братец.

– Стоп! Ты назвала мое орудие смерти… Лапочкой? – возмутился хомячелло.

– Ну она же девочка, – как само собой разумеющееся ответила я, наблюдая три вытянувшихся лица, изумленную пушистую морду с поднятым забралом и бессовестно смеющиеся глаза у одного рассветного.

И их увидела не только я.

– Ты все знал! – обличительно ткнув коготочком в сторону Харда, фыркнул Мик. – Про моего вулвера! И не сказал!

– Я думал, ты в курсе, – страж был сама невозмутимость.

Хомячелло на это пробурчал, что ему было недосуг собакам хвосты вертеть и тем более под них заглядывать. В общем, не нашелся с достойным ответом. И, чтобы скрыть смущение этим фактом, предпочел заняться тем, что обычно делают люди, напрочь обделенные умениями, талантами и вниманием, – начал активно руководить!