Адгезийская комедия

Тут же в комнате стали резвиться чполы, а на только что наклеенных обоях вспыхнули буквы «О сколько нам открытий чудных…» И я «заткнулась», ну перестала возмущаться про себя.

Ночью всё было спокойно, во всяком случае, утром ничего страшного не помнила, и встала на удивление поздно. Я вошла в комнату, проверить, не отошли ли обои. Всё-таки для обоев ночью было, наверное, чуть прохладно. Обои отклеились только по краям и совсем чуть, чуть, я читала, что это нормально, потом маленькой кисточкой подклеить. Комната пыхнула на меня сыростью, я прикрыла плотнее двери, запихала тряпки-бунтовщики под щели дверей, и принялась за коридор. После комнаты я решила, что супер-оклейщик стен – это я. Сразу всё пошло наперекосяк, промучилась там три дня. Три дня я просто не вылезала из коридора. Сто раз пожалела, что не поверила буквам, предупреждающим, что надо резать обои исключительно на полу. Я же поверила тёте Свете и книгам с фото, где довольная милая женщина клеила обои поэтапно и всегда на вису отматывала рулоны, сразу их наклеивая. В общем, сбилась я с рисунком – обои оказались с ужасным незаметным раппортом.

Будущие жильцы захаживали посмотреть, они контролировали меня, переживали за свои обои, купленные, между прочим, на мамины деньги – жильцы просто съездили и выбрали, что им надо, и на том спасибо, и этим выручили. Грешным делом я подумала: не из адгезийских ли они, жильцы-то, может, они это всё подстроили, чтобы вытащить меня сюда и поиздеваться всласть? Меня всё меньше волновала сама сдача квартиры, мне всё надоело. Я готова была к тому, что в последний момент жильцы передумают жить у нас. Между тем, каким-то необыкновенным образом всё шло к концу. Заканчивался ремонт, несмотря на все мои косяки, стало ясно, что завершение не за горами – фронт будущих работ я теперь видела чётко, а не расплывчато. Я сто раз вспоминала пословицу: глаза страшат, а руки делают. Заканчивались работы по благоустройству и во дворе. Рабочие давно укрепили фундамент, подлатали козырьки и теперь прокладывали сквозь высокие деревья песчаные дорожки, то есть пока песок – дальше плитку положат, весь двор в плитке. Странные собачники гуляли ежедневно, но мне на них стало всё равно. Пусть жрут друг друга хоть до посинения. Мне не страшно.

Я конечно же стала себя критиковать, показывать на сбой рисунка (незаметный для несведущего, ибо рисунок был кирпичиками), но жильцы его в упор не заметили, они даже не поняли, о чём я говорю. Я в сотый раз подумала, как хорошо быть не ремесленником, тебя это просто не касается, ты не вникаешь, только приходишь посмотреть результат и высказать своё «фи».

Настал час икс. Отмучившись с коридором, я ожидала самого страшного от комнаты, где придётся клеить обои с щупальцами. Фиолетово-лиловые щупальца! Жильцы тоже ждали с нетерпением. Я раскроила обои благоразумно на полу вопреки советам красочной книги и рассказам тёти Светы; стала обклеивать, и где-то через три полотна я поняла, что рисунок ещё сложнее, чем казался. В плане наклейки-то нет. (Если бы я также на полу раскроила обои для коридора, я управилась бы дня в полтора… Везде потери трудодней, как смеялись надо мной по адгезийскому радио.) Я поняла, что тут какой-то оптический эффект с щупальцами. Да уж… Клеилось местами плохо, вот как-то не приклеивалось. Я промучилась до вечера и подумала, что стоит, наверное, пойти прогуляться, хотя мне вовсе не улыбалось встречаться с кем-нибудь. Я боялась, что если выйду из квартиры, внук Зины накинется на меня с кулаками. У меня появился просто животный страх. Я обвинила человека в убийстве, я избила его кулаками в резиновых перчатках, косточки правой руки до сих пор болят, я, по-моему, даже немного испачкала его пиджак… он загораживался… − нет, наверное. Я остановилась с малярным крылом в руках, я разравнивала полотно, прохлаждаться и размышлять на диване я себе больше не позволяла, да и наклейка обоев – не совсем противное дело, не то что потолок или плитка: если получается, так сразу виден результат и с щупальцами он был сногсшибательным. Я мечтала за работой… Во что превратится комната? Здесь у жильцов будет стоять электрическое пианино (они просили специальные розетки), скорее всего будут приходить дети к ним на занятия – вот дохля-Катя-то локти от зависти начнёт кусать… Эти щупальца, как они будут смотреться когда будет обклеена вся комната? Костлявые руки на обоях. И я клею эту некрофилию, потому что жильцы выбрали такие… Но смотрится сногсшибательно несмотря ни на чьи-либо воспалённые ассоциации. С такими мыслями я пошла мыться, и только тут вспомнила, что воды горячей нет – её ж отключили. Я плюнула и пошла не мытая. Только переоделась. Мне казалось, что клей так и не отмылся под холодной водой от рук, что он везде.