Адольф Тьер: судьба французского либерала первой половины XIX века

В период министерства Тьера в 1836 году французский агент в Багдаде аббат Триош послал французскому послу в Константинополе адмиралу Руссену письмо, в котором сообщалось о планах англичан построить железную дорогу, устанавливающую сухопутное сообщение между городами Восточного Средиземноморья и Персидского залива, и восстановить канал между реками Тигр и Евфрат, по которому могли бы курсировать пароходы. Все эти меры были нацелены на то, чтобы обеспечить более короткий путь в Индию[709]. Только в 1837 году англичане пришли к выводу, что не стоит полагаться на железнодорожное сообщение через Месопотамию, учитывая, в том числе и нестабильную политическую ситуацию в ближневосточном регионе. Прежний проект был заменен на новый: к 1836 году уже существовало регулярное пароходное сообщение между Мальтой и Саутгемптоном. К тому же проводились пробные рейсы между Суэцем и Индией. Необходимо было, с одной стороны, организовать рейсы между Мальтой и Египтом, а с другой — надежное наземное сообщение между побережьями Средиземного и Красного морей. Эти маршруты были жизненно важны для поддержания мощи и величия Британской империи. Обладая Гибралтаром, Мальтой и Ионическими островами как опорными базами в Средиземноморье, Великобритания не могла допустить конкуренцию в средиземноморском регионе. Поэтому завоевание французами Алжира рассматривалось в Лондоне как явная угроза британским интересам.

Беспокойств добавляла и сложная международная обстановка, сложившаяся на Ближнем Востоке в 30-е годы XIX века. В основе этого конфликта лежало противостояние паши Египта, формально находившегося в составе Османской империи, и турецкого султана. Начало конфликта относится к 1832 году, когда египетский паша Мухаммед Али, не желавший больше подчиняться Порте, начал военные действия против османского султана. Турецкая армия была быстро разгромлена египтянами и возникла угроза распада Османской империи. Порта обратилась за помощью к европейским державам, но эта просьба осталась безответной в кабинетах Франции и Англии. Правительства этих государств были озабочены внутриполитической ситуацией в собственных странах: в Англии в 1832 году все внимание было приковано к проведению парламентской реформы, а во Франции члены Кабинета министров вели острую борьбу с политическими силами, недовольными результатами Июльской революции 1830 года. В итоге Россия, единственная из великих держав, сумела извлечь выгоду из этого международного кризиса, привязав к себе турецкое правительство.

Поэтому когда Тьер возглавил правительство и одновременно МИД Франции, он продолжил проводить прежний политический курс, заключавшийся в том, чтобы совместно с Англией ослабить позиции России на Ближнем Востоке. При Тьере французское правительство последовательно добивалось эвакуации русских войск из Силистрии. В соответствии с Адрианопольским договором 1829 года русские войска временно заняли эту область до тех пор, пока Порта не заплатит долги по условиям Адрианопольского договора. Когда суммы были выплачены, Россия в 1836 году покинула Силистрию. Французский посол в Константинополе адмирал Руссен с удовлетворением писал Тьеру: «Спешу сообщить Вам, что Реис Эффенди (министр иностранных дел Османской империи. — Примеч. И.И.) только что конфиденциально проинформировал меня об окончательном завершении переговоров об уплате турецкого долга и уходе русских из Силистрии…»[710].

Инцидент, произошедший в 1836 году, едва не помешал планам Англии и Франции ослабить позиции России в Восточном Средиземноморье. Суть происшествия состояла в том, что коммерсант и одновременно корреспондент двух влиятельных английских газет британский подданный Черчилль во время охоты ранил одного турка, не соблюдая при этом действовавших в Турции охотничьих правил. Вскоре Черчилль был арестован, избит и посажен в тюрьму, а чуть позже его отправили на каторжные работы. При этом правительство Османской империи не обратило никакого внимания на ранее подписанные конвенции, предусматривавшие принцип экстерриториальности. Согласно положениям этих конвенций суд над находящимися на территории Османской империи иностранцами должен был проходить в соответствии с законами страны, откуда прибыл иностранный гражданин, и судебной системой этой страны и никак иначе. Таким образом, дурное обращение с Черчиллем полностью противоречило договорам, подписанным ранее Портой.