Адольф Тьер: судьба французского либерала первой половины XIX века

В историографии большее внимание всегда уделялось первому этапу, когда англо-французские отношения были наиболее интенсивными. Напротив, внешняя политика Франции второй половины 40-х годов XIX века привлекала к себе меньшее внимание. Внешнеполитический курс, проводимый Франсуа Гизо накануне Февральской революции 1848 года, вызывал крайнее осуждение и непонимание прежде всего в российской историографии. Это связано во многом с тенденциозностью некоторых исследователей, пытавшихся объяснить феномен Февральской революции 1848 года во Франции непопулярной внешней политикой правительства Ф. Гизо, сменившего в 1847 году на посту премьер-министра маршала Николя Сульта. «Сблизившись с меттерниховской Австрией и с царской Россией, орлеанистская Франция все более откровенно выступала как реакционная сила и обрекла себя на новые дипломатические поражения»[958], — писал известный советский историк Ф. В. Потемкин в капитальном академическом труде «История Франции».

Внешняя политика Луи-Филиппа и Франсуа Гизо подвергалась ожесточенной критике не только в печати и на парламентской трибуне, в широких общественных кругах, но даже и в переписке Орлеанских принцев, например, за то, что Кабинет Гизо встал на сторону реакционного Зондербунда в гражданской войне швейцарских кантонов и оказывал поддержку итальянским монархам, отказывавшимся пойти на уступки оппозиции и начать конституционные преобразования в своих государствах.

Важным вопросом является то, как политическая оппозиция во Франции отзывалась о внешнеполитическом курсе Гизо, предлагала ли она какие-либо разумные альтернативы его предложениям. Признанным лидером парламентской оппозиции во Франции в 40-е годы XIX века являлся крупный политический деятель Адольф Тьер. В своих парламентских речах, произнесенных в начале 1848 года, он проявил себя сторонником политического реформизма в странах Европы[959]. А. Тьер считал, что в этом вопросе Великобритания — единственный возможный союзник Франции. В то же время Тьер признавал, что с вигами, ставшими во главе английского правительства после 1846 года, довольно сложно вести дипломатический диалог: «Я думаю, что союз с Англией хорош при тори <…> с Абердином и Пилем можно защищать великие интересы человечества, и с ними союз Франции и Англии может быть продуктивен»[960]. Тем не менее момент для разрыва с Англией, как считал Тьер, был выбран неудачно, поскольку существовала опасность падения Кракова, удушения свободы в Европе.

После своей отставки в 1836 году Адольф Тьер стал защищать внешнюю политику, проводимую его министерством. Он продолжал настаивать на том, что интервенция в Испанию была необходима. Отказ правительства Моле осуществить интервенцию, по мнению Тьера, спровоцировал ухудшение отношений с Англией и поставил под сомнение англо-французский союз, который, как полагал Тьер, существовал до того времени. Следствием такой политики французского правительства стало то, что Англия заняла сторону Голландии в бельгийско-голландском территориальном споре, тогда как Бельгию поддерживала Франция. Но Тьер, как убежденный сторонник союза с Англией, возложил ответственность за этот разлад в англо-французских отношениях исключительно на действия французского Кабинета министров под председательством Л.-М. Моле, не считая, что интересы Англии и Франции существенно различались на международной арене к тому времени. С одной стороны, такую позицию Тьера можно объяснить внутриполитической борьбой, стремлением обвинить в неудачах французской дипломатии правительство Моле, сменившее министерство Тьера в 1836 году, и доказать ошибочность внешнеполитического курса нового Кабинета министров. С другой стороны, Тьер не хотел верить в то, что внешнеполитические интересы Англии и Франции существенно различались. Он думал, что это некоторое недоразумение, создавшееся из-за неумелых действий нового министерства Июльской монархии и что все еще можно исправить и таким образом скрепить англо-французский союз.

Возглавив Министерство иностранных дел Франции и заняв пост премьер-министра в 1840 году, Тьер пытался поддерживать с Англией дружественные отношения и одновременно проводить активную внешнюю политику на Ближнем Востоке. Однако на практике это оказалось невозможным. Восточный кризис 1839–1841 годов стал важным рубежом во внешнеполитических взглядах политика. Это был крах иллюзий Тьера, на самом деле считавшего, что интересы Франции и Англии схожи, в том числе и на Ближнем Востоке, а непонимание между двумя правительствами происходит из-за некомпетентности французских политиков. Став министром, уже он сам не смог примирить линию на союз с Англией со стремлением проводить активную внешнюю политику, которой оказывало поддержку французское общественное мнение. Тьер считал, что если позиции Франции укрепятся в мире, то в таком случае она станет желанной союзницей Великобритании. Однако он не понимал, что появление опасного конкурента, сильной морской державы как раз и не было нужно Англии.