Адольф Тьер: судьба французского либерала первой половины XIX века

Этот «политический концепт» Гизо был во многом унаследован от теории Монтескье о разделении властей на законодательную, исполнительную и судебную, согласно которой равновесие между тремя ветвями власти не позволит установить диктатуру[396]. Кроме того, Ф. Гизо являлся продолжателем вольтеровской программы всеобщего равенства перед законом, для него гражданское общество четко ограничивалось формально-правовыми рамками, то есть обязательными для всех законами и контролем государства[397].

По мысли Гизо, «объективное правовое государство» может быть одновременно и сильным, и либеральным. Однако политические оппоненты орлеанистов видели в этатизме только путь к новой форме деспотизма[398]. Тьер не являлся теоретиком проблем правого государства и построения гражданского общества с помощью государственных институтов (таким, каким был Гизо), но его государственная деятельность и комментарии, которые он давал по поводу различных политических событий в палате депутатов, свидетельствуют о том, что теория правового государства Гизо была близка Тьеру и полностью разделялась им в годы Июльской монархии.

Говоря о политических свободах, Тьер упоминал только свободу прессы, об остальных он либо умалчивал (например, о свободе вероисповедания), либо выступал против (свободы собраний, права на местное самоуправление). Можно предположить, что основополагающей свободой для Тьера в 30-е годы XIX века продолжала оставаться свобода прессы, и поэтому из всех свобод он постоянно упоминал только ее. Вероятно, остальные свободы не имели для Тьера такого большого значения, как свобода слова и свобода прессы.

В этом положении усматривается большее влияние праволиберальных политических концепций Ф. Гизо, который в своих теоретических работах фактически не дал четкого, последовательного перечисления свобод. Свобода в трактовке Гизо подразумевает только политические гарантии от государственного произвола. Поэтому в данном вопросе можно полностью согласиться с французским исследователем либерализма Л. Жома, согласно которому концепцию индивидуальных прав и свобод, ответственности граждан и государственных служащих развил Бенжамен Констан, но эти проблемы оказались «за рамками творчества Гизо»[399]. Однако для человека эпохи Реставрации в этом не было ничего необыкновенного. Четыре основополагающие права индивида — свобода, собственность, безопасность и сопротивление тирании — были зафиксированы в «Декларации прав человека и гражданина» 1789 года, и, надо полагать, французские либералы первой половины XIX века под свободами подразумевали эти четыре позиции.

Примечательно, что перечень свобод Тьер сформулирует только в годы Второй империи во Франции, когда 11 января 1864 года он произнесет свою знаменитую речь о пяти «необходимых свободах». Ими являлись свобода прессы, свобода суждений, свобода выборов, свобода национального представительства, право большинства на государственное управление[400]. Но, как справедливо отметил французский исследователь Пьер Розанваллон, «это свободы, которые гарантируют функционирование центральных институтов демократии, но не свободы, которые расширяют методы прямого действия индивидов»[401]. Таким образом, по вопросу о политических свободах леволиберальные «политические концепты» (например, Б. Констана) почти не оказали какого-либо значительного влияния на Тьера, в отличие от проблем государственно-политического устройства общества, где Тьер был ближе к теориям Констана.

Консервативная эволюция взглядов либерала Адольфа Тьера в первой половине 30-х годов XIX века, несомненно, проходила под воздействием внешних факторов — непрекращающихся волнений и бунтов во Франции. В этих ситуациях он всегда был «человеком порядка», то есть противником новых социальных и политических реформ, борцом за существующий общественный порядок. Подавление выступлений оппозиции служило для Тьера основным средством стабилизации политической ситуации и сохранения режима Июльской монархии, а также решения всех внутриполитических проблем в первой половине 30-х годов XIX века. Однако усиление репрессивного законодательства не избавило страну от волнений — крупное восстание произошло в Париже в 1839 году. Покушения на короля также продолжались в течение всего правления Луи-Филиппа[402].