Адольф Тьер: судьба французского либерала первой половины XIX века

В 40-е годы XIX века Адольф Тьер считал, что во Франции так и не сложилось по-настоящему представительного правления, прежде всего потому, что не было независимого парламентского большинства. По его мнению, существовали только внешние формы представительного правления.

Тьер поставил под сомнение сам смысл революции 1830 года. «Я не вижу (несмотря на то, что говорят), что существуют такие различия между Англией и Францией, которые предопределяют тот факт, что у одних есть лишь фикция представительного правления, а у других оно есть, в самом деле. Но, если это так, господа, если истинное представительное правление невозможно во Франции, ну тогда надо было нам это сказать в июле 1830 года. Но, господа, если настоящее представительное правление во всей его полноте невозможно во Франции <…> лучше было бы тогда не совершать революцию»[513], — отметил он 17 марта 1846 года.

Поэтому для утверждения во Франции настоящего представительного правления, по мысли Тьера, нужна парламентская реформа, законопроект которой вынес на обсуждение Ш. де Ремюза: «Наша мысль ясна как свет. Мы хотим настоящей представительной монархии»[514].

В этой речи от 17 марта 1846 года Тьер практически приравнял правление Луи-Филиппа к правлению Карла X. В глазах Тьера Луи-Филипп подменил представительное правление личным правлением. Исполнительная власть (король и его министры) возвысилась над остальными ветвями власти (законодательной и судебной), министерской ответственности перед парламентом не существовало. Тьер заявил, что при таких обстоятельствах режим Реставрации был даже лучше, потому что, по его мнению, при Карле X во Франции была внутриполитическая стабильность и прочное положение на международной арене[515].

Король назначает, но палата управляет страной через выдвигаемое ею министерство — такова была логика рассуждений Тьера, начиная с 30-х годов XIX века. Своей политической теории политик придерживался и в 40-е годы XIX века. В своей речи от 17 марта 1846 года он это подтвердил[516]. В представлениях Тьера министерская ответственность — ключевой принцип представительной монархии. Но для этого должен существовать парламент, действительно независимый от министерства, с тем чтобы контролировать деятельность этого министерства, а не молчаливо одобрять любые его действия. Поэтому когда в 1840-е годы стала активно использоваться практика заполнения палаты депутатов чиновниками разных уровней в результате подкупов избирателей и самих депутатов, Тьер окончательно понял, что король хотел править самостоятельно. Этим умозаключениям Тьера способствовало то обстоятельство, что, в отличие от него, Франсуа Гизо утверждал, что король имеет право назначать министров, лишь считаясь с мнением палат, но не подчиняясь воле большинства. Напротив, для Тьера позиция Гизо по вопросу о роли монарха в представительной системе правления означала подмену, ложное истолкование институтов, за которые он боролся в 1830 году. Эта оценка Тьера отчетливо проявилась во время его речи в парламенте 17 марта 1846 года.

Кроме того, А. Тьер воспринимал свою отставку с поста премьер-министра в 1840 году как прямое нарушение принципов представительной монархии, которые были изложены им в книге «Монархия 1830 года», потому что действия Луи-Филиппа не были подкреплены соответствующим решением палаты депутатов. В период своего министерства в 1840 году Тьер, как и в 1836-м, стремился управлять самостоятельно, потому что, как он считал, «король правит, но не управляет», управляет же премьер-министр короля. Однако опыт двух премьерств Тьера показал, что его известный принцип в действительности не работал. По всей видимости, поэтому он пересмотрел свое отношение к Хартии 1830 года, которую стал рассматривать скорее как отправную точку в развитии политической системы Июльской монархии. По его мнению, Хартию следовало «улучшать», чтобы ограничить волю короля и утвердить во Франции режим парламентской монархии по английскому образцу.

Представляется важным рассмотреть, во-первых, насколько представления Тьера о том, какой в идеале должна быть политическая система Франции, соответствовали реальной ситуации 30– 40-х годов XIX века. Существовала ли «парламентская» традиция в годы Июльской монархии или «сильный парламент» был плодом его фантазий?

В таком случае, почему Тьер долгие годы верил в то, что представительная монархия парламентского типа существовала во Франции, и не высказывал критические замечания по поводу функционирования этой политической системы раньше? Во-вторых, насколько принципы представительной монархии, изложенные Тьером в начале 1830-х годов, соответствовали политической практике министерств, которые он возглавлял? Для ответа на эти вопросы необходимо обратиться к реальной политической практике, сложившейся в годы Июльской монархии, и прежде всего к функционированию министерств во Франции в тот период.