Адольф Тьер: судьба французского либерала первой половины XIX века

Казимир Перье первым в годы Июльской монархии ввел практику проведения «внутренних советов министерства», когда министры обсуждали все вопросы в своем кругу, а премьер уже докладывал королю общую позицию всего правительства. Бройль восстановил эту практику, утерянную со смерти Перье. Бройль пытался опираться на английский опыт парламентаризма в своей политической практике. Он не передавал королю дипломатических депеш до тех пор, пока сам их не изучит, и не позволял королю сноситься с послами других держав — общение Луи-Филиппа с послами могло проходить только через него. Бройль выступал за единство Кабинета министров, солидарность министров и ответственность премьера за все действия его подчиненных. Поэтому Бройль также представлял в палате депутатов сентябрьские законы, как это делал его министр Тьер. Бройль считал, что в министерстве не может быть двух премьеров — одного номинального, другого — действительного. В таком случае никто никому не подчиняется, об этом он писал в письме к Гизо[522].

С приходом к власти в марте 1840 года Адольф Тьер восстановил практику проведения «внутренних советов министерства», от которой отказались при министерствах Моле и Сульта в 1836–1840 годы. В 1840 году Тьер обладал реальной полнотой власти. Он действительно был подлинным главой Кабинета министров, но это достигалось во многом благодаря тому, что его коллеги-министры не имели никакого политического веса в парламенте (как и в период первого министерства Тьера в 1836 году). Письма, которые получал Гизо, находясь в Лондоне в качестве посла, полны разоблачений и обвинений в тиранической власти Тьера, неспособности министров действовать самим и по своей воле[523]. Например, герцог Орлеанский, занимавшийся военными вопросами, так обращался к Тьеру: «Я пришел поговорить с вами, потому что вы сами и есть все министерство»[524].

При Франсуа Гизо в 40-е годы XIX века «внутренние советы министерства» исчезли[525]. В отсутствие таких «внутренних советов министерства» король мог оказывать большое влияние на работу министерств во время совместных заседаний, поскольку к тому времени позиция правительства еще не была выработана.

Вместе с тем Гизо, не являясь премьер-министром в 1840-е годы, сформировал Кабинет министров на основе общей политической программы. Все министры всегда были солидарны по крупным вопросам и неукоснительно следовали своей «партийной» программе. Но в начале 40-х годов XIX века Гизо не имел прочной поддержки в палате депутатов, поэтому главным для него было объединить вокруг себя консервативно настроенную группу депутатов и затем по каждому вопросу формировать парламентское большинство. Следует отметить, что даже после успешных для Гизо выборов в палату депутатов в 1842 году это парламентское большинство всегда оставалось коалиционным (то есть его составляли различные парламентские фракции, а не одни только доктринеры). Только после парламентских выборов в 1846 году Гизо стал располагать уверенным большинством в палате депутатов. В 1847 году он официально стал главой правительства и одновременно главой парламентского большинства, тем самым его министерство стало соответствовать принципам представительной монархии, предъявляемым Тьером.

Таким образом, зависимость министерств Июльской монархии от королевской воли была вызвана разобщенностью самих министров и их неспособностью договориться между собой. Франция не смогла соответствовать английской политической системе по двум причинам. Во-первых, из-за разрозненности парламентских фракций, в которых отсутствовала как партийная дисциплина, так и какая-либо политическая программа. Эти парламентские группировки представляли собой, как правило, группки людей, образовывавшиеся как клиентелы (вокруг Моле или Тьера, например), или не имели четких границ, самоидентификации (как «третья партия»). Они объединялись в силу обстоятельств и расходились по причинам личной неприязни. В палате депутатов обычно формировалось только «случайное» большинство, то есть это большинство формировалось различными группами по разным вопросам, от случая к случаю. Единственной группировкой, имевшей очерченные рамки, была та, которую возглавлял Ф. Гизо, но она не всегда была многочисленной.

Второй причиной зависимости министерств от короля были действия самого Луи-Филиппа. Он постоянно вел свою игру, ссоря лидеров фракций и играя на их личных амбициях. Парламентарии сами вызывались ему помогать (как, например, Тьер в 1836 году, расколовший блок консервативно настроенных либералов из-за личных амбиций). В то же время наблюдался неоспоримый прогресс в развитии парламентаризма во Франции. Правило парламентского большинства всегда соблюдалось. В последние годы Июльской монархии был слаженный Кабинет министров во главе с признанным руководителем и уверенное большинство в парламенте. По замечанию Ш. Путаса, «Февральская революция 1848 года скорее была осуждением королевских действий, а не развития парламентаризма»[526].