Аффект Дьявола

Решение выйти замуж за Славу кажется мне совершенно верным, когда он в один из вечеров просто предлагает мне стать его женой. И я просто соглашаюсь, словно это что-то само собой разумеющееся. Я могла бы попробовать найти кого-то другого, в кого я бы влюбилась, ну или начала испытывать симпатию, но я знаю — не найду. Потому что не хочу. Потому что каждого мужчину я невольно сравниваю с Невским, и это сравнение совсем не в пользу остальных. Так какая разница, кто это будет? Слава или кто-то другой?

Иногда так или иначе на память приходит наша последняя встреча с Давидом. Бьёт по нервам каждым своим оттенком, а я всё равно о ней вспоминаю. И вопросы его, заданные таким тоном, словно в наших отношениях ещё ничего не ясно.

Впрочем, мне совсем некогда об этом задумываться. И считать, что между мной и Невским что-то не договорено — в первую очередь.

— Аль… Аля! Ты меня слышишь? Белое или слоновой кости? — задаёт мне вопрос мама, когда мы выбираем моё свадебное платье. Вроде бы должна испытывать восторг и радость, а я чувствую только безразличие — ничего кроме.

— Я не знаю, мам. Давай слоновой кости.

— Тут кружево.

— И что?

— Ты не любишь кружево.

— Зачем тогда мне его предлагаешь?

Я почти что огрызаюсь, и мама отдаёт продавщице два платья и с коротким «с меня хватит», идёт к выходу из салона. Она права. С меня тоже хватит.

Мы садимся за столиком и берём себе по порции латте. Мама смотрит на меня выжидательно, словно ждёт, что я по собственному желанию чем-нибудь с ней поделюсь. А я испытываю несвойственное мне раздражение. Совершенно не желаю, чтобы ко мне лезли с советами, даже если это родная мать.

— Аль, ты как? — задаёт она вопрос, и я пожимаю плечами.

— Нормально, а что?

— У меня чувство странное.

Вот оно. Вот то, за чем обязательно последует допрос с пристрастием. И хочется огрызнуться и просить, чтобы меня оставили в покое, но ведь это моя мама, ей же не запретишь обо мне волноваться.

— Какое?

— Что если не скажу то, что хочу, потом будет поздно.

— Тогда говори, — растягиваю я губы в невесёлой улыбке, уже зная примерно, что именно услышу.

— Если ты выходишь замуж за Славу только чтобы забыть о Невском, ты совершаешь ошибку.

Мама права и неправа одновременно. Ошибку я сделала, когда позволила себе вторгнуться в отношения Дава и Оксаны. А это всё — лишь её последствия.

— Нет, мам. Я выхожу замуж за Славу потому что я хочу выйти замуж именно за Славу. Так что давай уже покончим с нашими делами, тем более, что у нас их немного и всем остальным занимается его семья.

Мама смотрит на меня с сомнением, но быстро прогоняет его. Это вижу по тому, как тревога на её лице сменяется выражением согласия. Со всем тем, о чём я ей успела наврать.

— А сейчас давай просто выпьем кофе и не будем говорить ни о чём. Я очень устала.

Не знаю, смогу ли когда-нибудь привыкнуть к тому, насколько внезапно появляется в моей жизни Невский. Даже если помимо воли продолжаю о нём думать. Даже если считаю, что готова ко всему.

За день до назначенной церемонии выхожу из такси, на котором добралась прямиком до подъезда. Никогда не думала, что даже самая скромная свадьба способна доставить столько хлопот жениху и невесте. И пусть я почти не занимаюсь грядущим торжеством, всё равно ощущаю, насколько всё наполнено заботами.

— Аля! — окликает меня Давид, когда иду к двери.

Нет, мне не нужно оборачиваться. Стоит просто скрыться в подъезде, сделав вид, что не расслышала. Сбежать.

Почему же я замираю, слушая своё отчаянно колотящееся сердце и понимаю, что просто счастлива от того, что Невский рядом?

Я всё же делаю несколько вдохов прежде, чем повернуться к Давиду, и когда нахожу в себе силы встретиться с ним глазами, молчу, потому что не могу выдавить из себя ни звука.

— Мы можем поговорить? — задаёт он вопрос, и на него у меня должен быть только один ответ. Нет.

— О чём? — отвечаю кратко, и это своего рода капитуляция. Я всегда была готова капитулировать, когда ко мне обращался Невский.

— Об очень серьёзном деле. Не пригласишь на чашку чая?

Он издевается? Позвать его прямо сейчас домой и напоить чаем? Смотреть на то, как он болтает с моей мамой ни о чём и обо всё сразу, как то было раньше? И врать себе, что отношения с ним могут быть не такими какие есть сейчас?

— Это плохая идея. Говори, что хочешь, и я пойду. Много дел.

— Ты о свадьбе со Славой? — На лице Давида появляется болезненное выражение, словно ему и вправду не плевать на то, что завтра я выхожу замуж.

— Не твоё дело. Говори и уходи.

Он сомневается несколько секунд прежде чем выдаёт то, от чего я начинаю закипать:

— Ты можешь отложить торжество? Это очень важно.

Пф! Нет, он это сейчас серьёзно? Дав действительно предлагает мне отложить свадьбу просто потому, что ему этого захотелось?

— А не пошёл бы ты со своими вопросами?

— Аля, это очень важно.

Он перекрывает расстояние, разделяющее нас, в два шага. Обхватывает меня за плечи, встряхивает как тряпичную куклу.

— Пойми, пожалуйста, это реально очень важно. Мне кажется, нас с тобой развели намеренно.