Аффект Дьявола

Целует влажно и глубоко, и ему совсем неважно, отвечаю я или нет. На его губах — привкус алкоголя, в движениях — ни капли нежности. Сдирает с меня одежду, отбрасывает её в сторону, и когда оказываюсь почти обнажённой, притягивает к себе за бёдра. У меня — крохотный шанс на то, чтобы прекратить это всё. Но я им не пользуюсь. Позволяю ворваться в меня одним движением. А едва Слава приспускает джинсы — начинает вбиваться со скоростью отбойного молотка. Нет никакого удовольствия в том, что он со мной делает. Пытаюсь растереть клитор, чтобы хоть как-то уменьшить боль, что рождается от того, как меня таранит Слава, и не испытываю ни капли возбуждения или удовольствия. Только раздражение, рождённое каждым его движением.

Он выскальзывает через пару минут, двигает рукой по члену и с рыком кончает. И от этого тоже мерзко. Как и от самой себя. Всё происходит так быстро, что толком не успеваю понять, что именно чувствую. Знаю лишь, что после станет тошно.

— Ух, Алька, ты просто космос, — выдыхает Слава, застёгивая штаны, пока я, спустившись со стола, поднимаю с пола одежду и торопливо натягиваю её на себя.

Ответить мне нечего. Совсем не разделяю того, что испытывает Слава, но я сама пошла на этот шаг. Однако повторится он или нет — не знаю.

И сейчас — даже знать этого не хочу.

Часть 19

В тот день, когда я снова встречаюсь с Давидом, так неожиданно, но так… закономерно, мы со Славой впервые после его дня рождения идём вместе в кафе. Те несколько дней, что мы не виделись, я провела в одиночестве, не особо желая видеть кого-нибудь в принципе. И это, кажется, начинало входить в привычку. Только теперь уже не размышляю бесконечно, а просто посвящаю себя рутинным делам. Помогаю маме заниматься заготовками на зиму, хожу с ней в гости, где мне также «весело», как если бы сидела внизу у подъезда со стариками и резалась в домино. В общем и целом, веду тот образ жизни, что и миллионы людей.

Слава же все эти дни такой предупредительный, словно чувствует свою вину в том, что всё случилось именно так, как случилось. Хотя, я совсем так не думаю. На моих плечах — точно такой же груз ответственности. За то, что вовремя не оттолкнула, не попыталась сделать хоть что-то, чтобы всё не произошло таким образом. Но говорить об этом не желаю, просто отказываюсь от предложений встретиться снова. Не потому что чего-то боюсь. Мне просто ничего не хочется. А Слава не настаивает, но делает сюрпризы. В один из дней мне доставляют коробку с цветами, в другой — шикарный ужин на двоих из ресторана для меня и мамы. В приложенной открытке так и написано, так что сомнений в том, что вместо неё вторым, кто станет со мной ужинать, предполагался Слава, у меня не имеется.

Наконец решаю, что вновь прятаться вечность не получится. Ко всему, размах в ремонте офиса принимает такой оборот, что Слава начинает намекать о скором старте, и он уж точно не даст мне продолжать сидеть на месте.

— Аль, я извиниться хотел, что всё так вышло, — говорит мне он после кратких посиделок в кафе, и когда я почти начинаю протестовать, вскидывает руку, давая понять, чтобы я дала ему договорить. — Нет, правда, прости меня. Не знаю, что на меня нашло. Просто ты… Я хотел тебя давно. Но в следующий раз у нас всё будет иначе, я обещаю.

«Если он будет — этот самый следующий раз», — так и рвутся слова наружу, но я их тщательно сдерживаю.

— Не нужно извиняться, правда, — говорю мягко, отводя взгляд и сосредотачиваясь на том, что мешаю по тысячному кругу латте в бокале. И пытаюсь перевести разговор в безопасное русло: — Как там дела на нашей будущей работе?

На лице Славы отражается такое облегчение, словно он уже мысленно решил, что я не стану с ним сотрудничать ни в какой плоскости. И пока он разглагольствует об офисе и о том, что же там сделано за последние дни, я почти не слушаю его, просто наблюдаю за тем, как он двигается, жестикулирует. Как загораются его глаза таким азартом, что он передаётся и мне. И совершенно дурацким образом умудряюсь начать думать о Давиде. Если бы не Оксана — боялся бы он точно так же потерять меня, сказать лишнее слово, опасаясь, что я откажусь видеться дальше? Нет, Невский совсем другой. Слеплен совсем из иного теста. И даже сравнивать их со Славой глупо. Он мог переть напролом, он зачастую был уверен в том, что я никуда не денусь, и оказывался прав, чёрт побери этого Дьявола.

Когда прощаемся со Славой возле моего дома, он не предпринимает попыток поцеловать меня, словно чувствует, что я отстранюсь. Мы просто договариваемся встретиться через пару дней, и он обещает писать мне в мессенджере. И снова заискивающе смотрит в глаза — соглашусь или нет общаться хотя бы так.

Он уезжает, и я чувствую облегчение, но не потому, что общество Славы мне противно. Просто теперь всё позади, и мы вряд ли в ближайшее время придём к тому, чем занимались у него на кухне.

— Аль…