Аффект Дьявола

— Слава приходил? — спрашиваю словно бы вскользь, когда беру несколько фруктов, сажусь за стол и начинаю резать их на дольки. И только тогда понимаю — мой «идеальный» мир, который я себе так поспешно придумала, — обман.

— Нет, не Слава.

— А кто тогда?

— Его отец.

Эта новость понуждает меня с силой закусить губу. В голове шумит, не сразу соображаю, что чувствую. Одно знаю — внутри меня рождается злость.

— Чего он хотел?

Мама молчит пару минут, прежде чем всё же бросает своё дело и устраивается напротив меня. Не могу понять по её взгляду, что ощущает, но под внутри отчётливо ощущаю — просто не будет. Хотя… когда у меня было просто?

— Он хотел донести до тебя… через меня… что если ты собираешься уйти от Славы, он такого позора не допустит.

— В каком смысле не допустит? Закуёт меня в кандалы?

— Я не знаю, Аля. Не спрашивала. Сказала только, что это только вам со Славой решать. И если кто-то один не хочет больше этого брака, насильно мил не будешь.

— А он что? Кричал?

— Нет, ты что. Но наверное, лучше бы кричал.

Мама кривовато улыбается, берёт со стола льняную салфетку и нервно мнёт её в пальцах. От меня и моих отношений — сплошные неприятности. И никто не имел права вмешивать сюда маму. От этого я тоже злюсь.

— Завтра же поговорю со Славой. И мы всё решим безо всяких воздействий со стороны.

— Я не думаю, что это хорошая идея.

— Почему?

— Потому что у меня плохое предчувствие, что это может закончиться чем-то неожиданным.

— И что ты предлагаешь? Сидеть взаперти или прятаться?

Я поднимаюсь из-за стола и начинают вышагивать по крохотной кухне. Дохожу до холодильника и обратно. Два шага — и снова обратно. После разговора с мамой не исчезает ощущение, что я что-то упускаю. Какую-то очень немаловажную деталь. И она способна окончательно разбить на части мой крохотный мир, где есть место только мне и Невскому.

— Нет. Прятаться не нужно. Просто будь рядом с Давидом. Вопросы с разводом можно же решить и без твоего присутствия.

— Глупости. Не станет же меня Слава удерживать силой?

Я запнулась, когда поняла, что именно только что произнесла вслух. И когда мама никак не отреагировала на мои слова, словно считала, что и впрямь существует такая вероятность, по спине побежал холодок.

Нет, я отказывалась верить в то, что мой муж на это пойдёт. Впрочем, если такие опасения выказывал самый близкий мне человек, стоило крепко обо всём пораздумать.

Часть 28

Звонок в дверь раздаётся вечером следующего дня и становится для меня полной неожиданностью. Это может быть соседка, зашедшая за солью, или кто-то, кто ошибся квартирой. В общем, кто угодно… Но я нутром чувствую, кто за дверью.

— Аль, там Слава, — шепчет мама из прихожей, и у меня начинает неистово колотиться сердце. Она не спешит открывать, и это тоже говорит о многом. Боится? Глупости какие. Последнее, что я должна испытывать, находясь в собственном доме рядом с мамой — страх. Даже если мужчина, который снова и снова нажимает на кнопку звонка с такой силой, словно желает показать, что он не отступит, уже сделал то, чего я не должна была ему позволять.

— Я сама открою, — откликаюсь через несколько секунд.

— Уверена? Может, не нужно?

В голосе мамы тоже сквозит отчётливый страх. А так быть не должно. Мне просто нужно собраться с силами и разрубить этот гордиев узел, чтобы дальше жить счастливо, насколько это будет возможно.

— Мам… всё в порядке. Мы просто поговорим и всё.

Я криво улыбаюсь в бесплодной попытке заверить мать в том, что всё нормально. И на мгновение замираю — мне нужна передышка, краткая, как глоток воздуха, что делает утопающий, которого раз за разом накрывает пучиной воды. Прежде, чем открыть Славе дверь, просто берусь за замок и застываю. После чего быстро, словно от этого зависит всё, что случится в моей жизни дальше, распахиваю дверь перед мужем. Пока ещё мужем. Мне хочется заверить себя, что это ненадолго.

— Привет, — выдыхаю хрипло, когда вижу на пороге Славу, будто могла лицезреть кого-то другого.

— А! Жена моя, — произносит он, и мне от тона, которым произносит эти слова, становится нехорошо.

Он пьян — это вне сомнения. Снова. Даже боюсь предположить, чем может окончиться эта встреча. Но пытаюсь не дать Славе войти в квартиру, чему он не рад. Действует словно танк, идущий в атаку — теснит меня внутрь, что рождает в груди панику. Но боюсь я вовсе не за себя — за маму.

— Слав, я завтра домой вернусь, тогда и поговорим.

Понимаю, насколько нелепо и жалко звучит мой голос, больше похожий на лепет ребёнка. Всё становится таким… странным. Будто бы тусклым. Даже цвета окружающего мира теряют все краски, когда понимаю, что Слава, несмотря на все мои попытки его остановить, уже миновал прихожую, тесня меня в сторону кухни.

— Сегодня вернёшься, — цедит он, и рядом со мной появляется мама. На её лице такой испуг, что мне хочется сделать всё, что угодно, лишь бы она не испытывала таких чувств. Это я — виновница того, что происходит. Это мой муж, за которого я вышла замуж бог весть зачем, приехал сейчас качать свои права.