Афины. История великого города-государства

Дерево вскоре превратилось в мемориал с венками, флажками и рукописными надписями, обличавшими «убийц», ответственных за гибель старика. Его мрачное прощальное послание оказалось в некоторых отношениях очень злободневным. Страна все глубже погружалась в трясину финансовых подачек, болезненной политики жесткой экономии и протестов. Острота финансовых невзгод Греции проявилась вскоре после октября 2009 г., когда Георгиос Папандреу – сын Андреаса – привел ПАСОК к победе на выборах. Георгиос, выросший в Швеции и Северной Америке (где его семья находилась в изгнании), был человеком в общем более мягким, чем его отец. Приверженность демократии и защите окружающей среды делала его удобным партнером для левоцентристов Европы и Соединенных Штатов. Однако вскоре стала ясна – во всяком случае, для его противников – необдуманность одного из его действий. Его предвыборная кампания была основана на обещаниях увеличения государственных пособий. Он даже провозглашал: «Лефта ипархун!» (λεφτά υπάρχουν – Деньги есть!); как уверял он сам, он всего лишь имел в виду, что устранение коррупции позволит получить дополнительные средства. Но вскоре после его прихода к власти стало мучительно очевидно, что ни его идеологические пристрастия, ни предвыборные обещания уже не имели никакого значения.

Государственная казна была практически пуста, а гора долгов выросла до размеров, с которыми было уже не справиться. Уже не в первый раз в политической истории Афин управление Грецией свелось в лучшем случае к попыткам устранения кризисов в непростых отношениях с кредиторами страны. Во всем западном мире разворачивался кризис, начавшийся на американских финансовых рынках, вызвавший экономическую рецессию в капиталистических странах и приведший всю мировую валютную систему на грань краха. Такая ситуация не сулила ничего хорошего слабым и неосмотрительным, а Греция, по мнению рынков, обладала обоими этими качествами. В полной мере последствия мирового финансового кризиса проявились в Греции лишь спустя некоторое время, но в определенном отношении улицы Афин оказались весьма чувствительным барометром для измерения состояния всего мира.

6 декабря 2008 г., после того как полицейские застрелили пятнадцатилетнего подростка Алексиса Григоропулоса, в столице вспыхнули уличные волнения. Беспорядки продолжались в течение месяца и перекинулись на многие другие страны. В числе наиболее пострадавших районов Афин был студенческий квартал Экзархея, в котором полиция никогда не пользовалась большим авторитетом, и улица Эрму, ведущая от площади Конституции на запад: ее недавно открытые элегантные магазины поджигали и грабили. Назвать конкретные причины недовольства было трудно: экономический рост уже начал замедляться, но кризис еще не наступил. Погибший юноша не принадлежал к маргинальным слоям афинского общества – он учился в дорогой частной школе. Однако эти беспорядки ясно показали, что Олимпийские игры и порожденный переходом на евро бум потребления не устранили, а лишь замаскировали некоторые глубоко укоренившиеся проблемы общества.

В некотором смысле потребительская эйфория еще более усугубила положение, породив завышенные ожидания. Многие афиняне никогда не считали государственные власти, отличавшиеся неэффективностью и бессистемной жестокостью, совершенно легитимными. Этому способствовали воспоминания и о декабрьской уличной войне 1944 г., и о бесчеловечных репрессиях режима полковников, и о студенческом восстании в ноябре 1973-го. На более прагматическом уровне происходило ослабление семейной солидарности; представители новых поколений обоих полов стремились к финансовой независимости, но не питали особых надежд на ее достижение. Еще в 2008 г. у многих появилось ощущение, что невероятно дорогостоящая пенсионная система, в которой бесчисленные группы интересов обеспечивали себе особые привилегии, приближается к краху. Новому поколению нужно было работать не только усерднее, но и гораздо дольше, чем поколению родителей. Страхующие механизмы греческого общества, в том числе достойные пенсии и широкие возможности приобретения недвижимости, могли вскоре исчезнуть.