Айвенго

– Вот оно! – с пылающим взором воскликнул магистр и осенил себя крестным знамением. – Истина открылась. Брат Конрад, помнишь ли ты злокозненную ведьму Мириам, сожженную у позорного столба? А ее ученица – здесь, в обители рыцарей Храма… Ну что ж, я отучу ее колдовать. Отныне она больше не станет своим бесовским искусством очаровывать моих воинов! Гоните старика прочь и, если он вздумает вернуться, убейте, как собаку!

Дюжие стражники в черном вышвырнули бедного Исаака из прецептории, невзирая на все его мольбы и щедрые посулы. Старику ничего не оставалось, как, обливаясь слезами, вернуться в дом раввина. Прежде он опасался за честь дочери, теперь же страшная угроза нависла над ее жизнью…

Тем временем глава ордена велел призвать к себе прецептора-настоятеля обители Темплстоу.

Общину рыцарей-монахов на протяжении многих лет возглавлял родной брат барона Филиппа Мальвуазена – Альберт, который, как и его брат, слыл близким приятелем Бриана де Буагильбера. Лицемерный, развратный и бессовестный Альберт умело скрывал свои пороки под маской благочестия, и Лука Бомануар до сего дня был им доволен. Однако присутствие девушки, хоть и спрятанной в одном из дальних помещений орденского замка, тревожило его. Когда же прецептора спешно вызвали к магистру, последний мгновенно понял, что его самые худшие опасения подтвердились. Что ж, теперь Буагильберу несдобровать!

– Сэр прецептор, как вы могли допустить такое попрание орденского устава! – гневно вскричал Лука Бомануар. – В вашей обители скрывается женщина иудейского исповедания!..

Настоятель не отвечал, пряча глаза.

– Что вы молчите? – Магистр был вне себя. – К тому же она еще и колдунья!

Альберт Мальвуазен вздрогнул, однако с напускным недоумением переспросил:

– Колдунья? Да помилует нас всемогущий Бог!

– Именно так! – немного остыв, проговорил магистр. – Посмеете ли вы, сэр прецептор, отрицать, что дочь ростовщика Исаака из Йорка не ученица гнусной Мириам, изобличенной в ведьмовстве, и что она не осквернила нашу обитель?

– Пелена спала с моих очей благодаря вашей прозорливой мудрости, – быстро и горячо заговорил настоятель. – Теперь я уразумел, почему такой доблестный и богобоязненный рыцарь, как Бриан де Буагильбер, так увлекся ею… Я давно почуял неладное, но согласился впустить еврейку в обитель только ради того, чтобы помешать этой женщине творить колдовские чары и уберечь нашего брата от соблазна.

– Стало быть, брат Бриан не нарушал обетов?

– Клянусь святым крестом Господним!

– Эту ведьму необходимо без промедления предать суду и казни, как того требует высшая справедливость.

– Но английские законы… – Прецептор осекся, чтобы перевести дух. Магистр в своем рвении зашел слишком далеко и явно превысил данные ему полномочия.

– Я знаю здешние законы, – поморщился Бомануар. – Тем не менее, сэр прецептор, всякий здешний барон имеет право, обнаружив ведьму в своих владениях, учинить над ней суд. Мы поступим так же. Приготовьте большой зал и немедленно разыщите свидетелей колдовского врачевания этой Ребекки!

Первым, к кому поспешил прецептор, был Бриан де Буагильбер, который в бешенстве метался по своей келье, потому что Ребекка вновь отказалась слушать его речи.

– Должно быть, дьявол вселился в вас обоих! – воскликнул Альберт Мальвуазен. – Я только что едва спас тебя от магистра Луки. Эта еврейка и в самом деле тебя околдовала! – И прецептор поведал рыцарю о своем разговоре с Бомануаром.

– Клянусь Богом, – отчаянно вскричал храмовник, – я этого не допущу!

– Теперь уже ничего нельзя сделать, – возразил настоятель. – Старый сумасброд вбил себе в голову, что лишь казнь девушки может послужить очистительной жертвой за грехи и пороки всех членов нашего ордена… Судилище начнется в полночь.

– Я немедленно отправлюсь к этому ханже и признаюсь в своей любви к Ребекке.

– Воля твоя! Откройся, сэр Бриан. И это послужит лишним подтверждением того, что Ребекка колдунья. А на твою голову падет несмываемый позор. Рыцарство отвернется от тебя, ты утратишь свое положение… А как же твои честолюбивые планы? Все это стоит дороже даже дюжины красоток.

– Может быть, ты и прав… – пробормотал Буагильбер. – Оставь меня, Альберт, у меня тяжело на сердце, я хочу побыть один. Дорого же обошлась мне эта женщина, и если она снова меня отвергнет…

Измученным, невидящим взглядом храмовник проводил удаляющуюся фигуру настоятеля.

Глава 31

Ровно в полночь тяжелые удары колокола разбудили спящую Ребекку. Она услышала шаги на потайной лестнице и едва успела одеться и прикрыть лицо покрывалом. Однако это был не Буагильбер, чьих посещений девушка страшилась больше всего. В сопровождении одетых в черное стражников в ее келью вошли настоятель прецептории Альберт Мальвуазен и брат Конрад Монт-Фитчет.

– Следуй за нами, – приказал настоятель.

– Куда вы меня ведете? – спросила Ребекка.

– Женщина, – усмехнулся брат Конрад, – твое дело – молчать и повиноваться. Впрочем, ты должна знать, что тебя ведут на судилище, учиненное великим магистром святого ордена Храма, где тебе придется по справедливости ответить за все свои преступления.