Айвенго

– Охотно последую за вами! – воскликнула Ребекка. – Титул справедливого судьи дает мне надежду…

Спустившись по лестнице, процессия миновала длинную галерею и через широкие двери вступила в огромный зал, полный оруженосцев и простого люда. Пробираясь через толпу, девушка почувствовала мимолетное прикосновение к своей руке – и тут же зажала в кулачке крохотный кусочек пергамента. То, что здесь у нее есть тайный союзник, придало Ребекке мужества.

На возвышении, за длинным столом, расположился трибунал. Магистр ордена храмовников, облаченный в белую мантию, восседал в резном кресле с высокой спинкой и сжимал в руках посох, увенчанный крестом. Позади магистра разместились рядовые члены ордена, а у стены Ребекка увидела бритые макушки писцов, готовых вести протоколы. Зал был оцеплен стражей, и едва Лука Бомануар подал неприметный знак, двери захлопнулись, наступила зловещая тишина.

Заседание открылось пением псалма. Когда сотни мужских голосов умолкли, магистр внушительно произнес:

– Братья! И вы, дети мои, друзья ордена и простые миряне! Извещаю, что не по недостатку личной власти я собрал вас на это судилище, а для соблюдения закона. Вам вменяется в обязанность выслушать мнение братьев, однако с обвиняемой мы поступим по своему разумению. Ибо, когда волк забирается в хлев и уносит овцу, добрый пастырь созывает помощников, чтобы они помогли уничтожить злодея. Посему начинаем суд над девицей по имени Ребекка, дочерью Исаака из Йорка, обвиняемой в злостном колдовстве. Своими богопротивными чарами сия девица помутила разум не простого земледельца, а нашего собрата по ордену – благородного рыцаря Бриана де Буагильбера… – Гул голосов прокатился по залу. Магистр, горделиво вскинув голову, продолжал: – Этот храбрый рыцарь, известный своими подвигами в Святой земле, внезапно изменил уставу нашего ордена и, вопреки принесенным обетам, связался с девицей иудейского происхождения, известной как ведьма-врачевательница… Дошло до того, что он, скрывая иудейку от посторонних глаз, доставил ее в святую обитель. Чем можно объяснить подобный поступок нашего брата, как не бесовским наваждением? Если бы рыцарь против своей воли не оказался во власти сатаны, то был бы наказан со всей строгостью. Но наша цель – не слепо карать, а спасти нашего брата от вечной погибели! Посему призываю свидетельствовать в пользу моего обвинения. Итак, я обвиняю девицу Ребекку в том, что она, воспользовавшись гнусным колдовством, умышленно ввергла сэра Бриана де Буагильбера в пучину греха.

К столу был вызван прецептор Альберт Мальвуазен, который для начала объявил о своем раскаянии, – ведь это он допустил злокозненную девицу в обитель. Однако, добавил настоятель, поведение брата Бриана показалось ему настолько подозрительным и неестественным, что он, опасаясь худшего, не стал перечить ему. Мальвуазена внимательно выслушали и отпустили, наложив на него послушание в течение шести недель – строгий пост и усердную молитву.

Затем выслушали свидетелей, нанятых Мальвуазеном за плату. Однако они путались, сбивались и несли такую чепуху о ведьмовстве Ребекки, что даже магистр поморщился и постарался как можно быстрее их отпустить. Гораздо внимательнее он отнесся к сообщениям слуг рыцаря о штурме и защите замка барона де Бефа, обильно приправленным их собственными фантазиями. С их слов выходило, что Бриан де Буагильбер совершил, спасая Ребекку из горящей крепости, немыслимые подвиги и не раз подвергал свою жизнь смертельной опасности. Якобы собственными глазами они видели, как девушка, вскочив на парапет башни, обернулась сначала белой, затем черной птицей, а позже вновь приняла человеческий облик, чтобы и впредь мучить рыцаря, чей нрав после этого изменился до неузнаваемости.

Все глаза обратились к Буагильберу. Он не занял положенного ему по рангу места, а стал у стены, чтобы видеть лицо Ребекки. Брат Конрад Монт-Фитчет предложил выслушать рыцаря. Пусть орденский брат сам выскажет свое мнение о столь серьезных обвинениях и о своей злосчастной страсти к колдунье.

– Сэр Бриан, – строго произнес магистр, – отвечайте на вопрос. Суд требует!

Храмовник повернул к Луке Бомануару изможденное темное лицо, но продолжал безмолвствовать.

– Им овладел демон немоты… Отыди, сатана! – вскричал магистр.

Рыцарь с огромным усилием разлепил губы и, едва сдерживая ярость, проговорил:

– Рыцарь Бриан де Буагильбер не будет отвечать на нелепые и лживые обвинения. Но если здесь будет затронута его честь, он защитит ее своим мечом, который немало послужил славе ордена Храма!

– Мы прощаем тебя, брат, – поспешно проговорил магистр. – Мы видим, что слова твои идут не от тебя самого, а лишь от колдовского наущения… Пусть те, кому еще что-либо известно о кознях этой преступной женщины, выступят со свидетельствами.