Читаем Айвенго полностью

– Да потому, что в такую пору у них совесть просыпается. А вот когда лесная братия с небесами в ладу – держись от них подальше. После Торкилстона несладко придется тому путнику, что попадет им под руку. – Шут неожиданно наклонился к рыцарю и вполголоса проговорил: – А все-таки водятся тут и такие звери, что много опаснее наших разбойников.

– Что-то я в здешних лесах ни вепрей, ни медведей не встречал…

– Зато здесь шляется целая свора вооруженных приспешников принца Джона, – сказал Вамба. – В наше время полдюжины этаких молодцов стóит целой стаи лютых волков. Им, видно, не терпится поквитаться за барона де Бефа, вот они и рыщут по лесам… А что бы вы сделали, сэр рыцарь, попадись вам на дороге пара-тройка таких удальцов?

– Пригвоздил бы копьем к ясеню!

– Ну а если четверо?

– И четверых угостил бы тем же, – усмехнулся рыцарь.

– А шестеро? Неужто у вас и мысли нет об охотничьем роге?

– Вамба! Честь рыцаря не позволяет звать подмогу и при виде дюжины врагов… Да ведь этот сброд можно разогнать в два счета, как осенний ветер гонит сухую листву!

– Вот оно как, господин рыцарь… – пробормотал шут. – А не дадите ли вы мне взглянуть поближе на ваш волшебный рожок?

– Бери. – Рыцарь, пожав плечами, передал Вамбе рог. – Позабавься, коль заскучал…

Шут тут же нацепил на шею подарок Локсли.

– Ах ты плут! – Рыцарь протянул было руку, но Вамба тут же схватился за поводья и отвернул коня в сторону. – Ну-ка, верни мне рог!

– Сэр! У меня он целее будет. Говорю же: когда храбрость выбирает себе в спутники глупость, та от врожденной трусости громче трубит…

– Много же ты себе позволяешь, Вамба! Берегись, мошенник, как бы тебе не пришлось отведать моей железной рукавицы.

– А, так вы мне грозите? – Шут снова беспокойно завертелся в седле, озираясь по сторонам. – Ну, тогда вашей доблести придется самой искать себе дорогу в лесу.

– Ты таки попал, куда метил, – поостыв, заметил рыцарь. – Ладно, оставь себе рог, если угодно, и едем побыстрее.

– А вы меня не станете обижать? – Вамба пришпорил коня и осторожно приблизился к своему спутнику. – Поклянитесь!

– Слово чести, дурень ты этакий!

– Вот и славно! Итак, храбрость и глупость снова в добром согласии… А теперь, когда глупый шут завладел рожком, пусть храбрый рыцарь расправит плечи и незаметно осмотрится. Если я не ошибаюсь, в кустарнике, что слева от нас, засада…

– С чего ты взял? Опять эти твои шуточки? – Тем не менее рыцарь бросил быстрый взгляд в ту сторону, куда кивком указал его проводник.

– Я приметил солнечные блики на шлемах среди листвы. Будь это честные путники, они держались бы дороги, а не слонялись бы по кустам. Здешний лесок – самое подходящее местечко для таких забав.

– Клянусь, Вамба, на сей раз ты прав! – Рыцарь еще раз пристально всмотрелся в заросли и опустил забрало.

В ту же секунду три стрелы, пущенные твердой рукой из чащи, ударились о доспехи Черного Рыцаря.

<p>Глава 35</p>

Одна из них непременно сразила бы славного воина, но опущенное стальное забрало остановило ее полет. Две другие ударились о нагрудник и щит.

– Спасибо итальянскому оружейнику, броня у него отменная! – воскликнул Черный Рыцарь. – Вамба, вперед!

Он направил коня к зарослям, откуда тут же вынеслась группа всадников с копьями наперевес; и снова рыцарь остался невредим – несколько копий, ударившись о его доспехи, разлетелись в щепки, не причинив ему ни малейшего вреда, остальные не попали в цель.

Черный Рыцарь привстал на стременах и громогласно воскликнул:

– Кто вы такие и чего хотите?

В ответ неизвестные выхватили мечи и с воплями «Смерть тирану!» окружили Черного Рыцаря со всех сторон.

– Святой Георгий! Так вот оно что! У нас тут завелись изменники! – воскликнул рыцарь и бросился в атаку, поражая всадников одного за другим и с легкостью вышибая их из седел.

Вскоре нападавшие начали отступать в заросли, чтобы уберечься от могучей руки с разящим мечом. Казалось, Черный Рыцарь, как буря, в ярости готов был смести все на своем пути. Неожиданно к отряду, стоявшему в засаде, подоспела помощь – из-за деревьев показался неизвестный рыцарь в синих доспехах. Приблизившись на расстояние двадцати шагов, он метнул свое тяжелое копье – но не во всадника, а в его коня, и смертельно ранил животное.

– Удар подлеца! – вскричал Черный Рыцарь. Благородный конь осел на задние ноги, покачнулся, а затем рухнул на траву, увлекая всадника за собой.

Все произошло так быстро, что Вамба остолбенел. Но уже в следующую секунду шут очнулся и трижды что было силы протрубил в рог. Громкие звуки отвлекли нападающих, а Вамба, не раздумывая ни секунды, бросился на выручку рыцарю, чтобы помочь ему подняться на ноги.

– Подлые трусы! – вскричал воин в синих доспехах. – Стыдитесь! Добьем этих двоих! Вы что, испугались шутовского рожка?

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека приключений

Робинзоны космоса
Робинзоны космоса

Необъяснимая катастрофа перебрасывает героев через бездны пространства в новый мир. Перед горсткой французских крестьян, рабочих, инженеров и астрономов встает задача выжить на девственной планете. Жан Бурна, геолог, становится одним из руководителей исследования и обустройства нового мира. Но так ли он девственен и безопасен, как показалось на первый взгляд?… Масса приключений, неожиданных встреч и открытий, даже войн, ждет героев на пути исследования Теллуса. Спасение американцев, победа над швейцарцами-немцами, встреча со свиссами — лишь небольшие эпизоды захватывающего романа, написанного с хорошим французским юмором.

Константин Александрович Костин , Франсис Карсак , Франсис Корсак

Фантастика / Самиздат, сетевая литература / Космическая фантастика / Научная Фантастика / Постапокалипсис

Похожие книги

Сочинения
Сочинения

Иммануил Кант – самый влиятельный философ Европы, создатель грандиозной метафизической системы, основоположник немецкой классической философии.Книга содержит три фундаментальные работы Канта, затрагивающие философскую, эстетическую и нравственную проблематику.В «Критике способности суждения» Кант разрабатывает вопросы, посвященные сущности искусства, исследует темы прекрасного и возвышенного, изучает феномен творческой деятельности.«Критика чистого разума» является основополагающей работой Канта, ставшей поворотным событием в истории философской мысли.Труд «Основы метафизики нравственности» включает исследование, посвященное основным вопросам этики.Знакомство с наследием Канта является общеобязательным для людей, осваивающих гуманитарные, обществоведческие и технические специальности.

Иммануил Кант

Философия / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза / Прочая справочная литература / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Тяжелые сны
Тяжелые сны

«Г-н Сологуб принадлежит, конечно, к тяжелым писателям: его психология, его манера письма, занимающие его идеи – всё как низко ползущие, сырые, свинцовые облака. Ничей взгляд они не порадуют, ничьей души не облегчат», – писал Василий Розанов о творчестве Федора Сологуба. Пожалуй, это самое прямое и честное определение манеры Сологуба. Его роман «Тяжелые сны» начат в 1883 году, окончен в 1894 году, считается первым русским декадентским романом. Клеймо присвоили все передовые литературные журналы сразу после издания: «Русская мысль» – «декадентский бред, перемешанный с грубым, преувеличенным натурализмом»; «Русский вестник» – «курьезное литературное происшествие, беспочвенная выдумка» и т. д. Но это совершенно не одностильное произведение, здесь есть декадентство, символизм, модернизм и неомифологизм Сологуба. За многослойностью скрывается вполне реалистичная история учителя Логина.

Фёдор Сологуб

Классическая проза ХIX века